«Приключения, Фантастика» 1993 № 05-06 - [37]

Накинув халат, я подошел к окну. Площадь еще была пуста, мягкая пелена окутывала ее. В левом виске, путая привычные мысли о том, с чем я должен поговорить до совещания у Дэвида, появилась нудная головная боль. Все было так обыденно, но я с неприязнью думал о том, что снова должен рассыпаться перед кем-то в заверениях полной безопасности. Ну ладно, об обстановке в Городе я поговорю с Карлом, но кто поручится мне, что в ближайшие часы она не изменится.

После душа, одевания и завтрака, уже сидя в машине, я еще раз мысленно проиграл ситуацию обострения обстановки, и медленно начал раздражаться.

День начался как-то неприятно, в голову лезли ненужные мысли, я не мог сосредоточиться и зная, что так всегда бывает в начале трудной работы. А работа сегодня и завтра предстояла сложная. К приезду Сенатора я уже знал, что многие группировки дорого бы дали за заряд пластиковой взрывчатки на днище его автомобиля.

До Дэвида я успел переговорить с тремя знакомыми в большом старом здании с гулкими, прохладными коридорами, где мы работали тогда все вместе — и Карл, и Тони, и Дэвид. Они не развеяли моих сомнений в трудности задачи. И, сидя в довольно мрачном, Обшитом но стенам дубовыми панелями кабинете Дэвида, слушая его сотрудников, я еще и еще раз прикидывал — стоит ли вообще намечать такую обширную программу посещения.

В самом конце совещания я все же встал и спокойно сказал:

— Перед вашей поездкой на аэродром всем должно стать ясно, шумной продолжительной встречи там не будет, как бы вы этого ни хотели и что бы ни говорил господин мэр. Я представляю, в какой мере это повлияет на бюджет, но все же не стоит делать из вас столь удобных мишеней на площади у выставки!

Дальше пришлось долго объяснять каждому его роль в свете моей профессия. Сенаторам, как видно, здесь медом намазано, в нашем Городе, я бы на их месте следил за всеми потрясающими событиями на побережье исключительно по телевизору.

На аэродроме все прошло довольно спокойно. Все встречали Сенатора, я встречал главным образом своего коллегу из охраны, звали его Мартин. Он мне как-то сразу не понравился — никакой проницательности или хотя бы желания понять ситуацию.

Присматриваясь к Мартину, я даже пожалел Сенатора. Он понравился мне сразу — славное лицо, требовательные глаза — он напоминал мне пожилого генерала на покое. Сопровождая весь кортеж до отведенного делегации особняка, я переговорил с Мартином в машине, мы набросали кое-какой совместный план. По всем наиболее важном я уже тогда имел привычку полагаться только на свои силы, и поэтому сразу же после размещения Сенатора и сопровождающих его лиц, мы облазили несколько подземных коммуникаций под улицей, по которой поедут завтра утром машины к мэрии. Чердаки и мансарды по обе стороны улицы, резиденция мэра, сводки, справки — мы много работали и не находили ни малейшего повода для беспокойства. Это настораживало больше всего. Мартин радовался довольно откровенно, уже после обеда предложил отдохнуть и продолжить завтра рано утром. Я его отпустил — не помогут и десять таких как он, ну а я просто не имею права на то, чтобы позволить боевикам залпом с крыши просто так уничтожить этого чудесного старика.

Совершенно без сил я вернулся к себе, проработав до темноты в самом особняке и вокруг него. Прямо в плаще я сел в кресло, налил из пузатой бутылки в тоненькую рюмочку вина, выпил ароматную пряную жидкость. Стало теплее, я закрыл глаза. И в этот момент позвонил телефон.

— Дружище, говорит (Сенатор назвал себя), не заедете ли ко мне на часок? Хотелось бы с вами поговорить.

За окном стояла вязкая осенняя тьма, но выбора у меня не было — советники по безопасности сенаторов в дворцовых сплетников работают ночью пожалуй больше, чем днем. В особняке у Сенатора я проверил наружное наблюдение. Кое-что я просил Тони пересмотреть, он бросился выполнять. Да, Тони тогда был самым моим исполнительным помощником.

Я прошел прямо к Сенатору. Его разместили, как я и просил, — окнами в небольшой дворик, который хорошо просматривался охраной. Сняв плащ, я повесил его на затейливую вешалку в углу и повернулся на звук открываемой двери. Поклонился входящему в комнату Сенатору.

— Садитесь, дружище, мне что-то не спится, жаль, что пришлось беспокоить вас так поздно.

Мы сели за хрупкий столик в углу. Сенатор разлил по бокалам вино. Затем мы разговорились о чем-то, вскоре Сенатор включил приемник, стоящий тут же, наклонился ко мне и сказал просто как о погоде на завтра.

— Знаете, стрелять будут завтра утром, веред мэрией. Нет, это не бредни выжившего из ума старика. Стрелять просто обязаны именно завтра, молодой человек.

К тому времени я уже сталкивался с истериками старых и молодых деятелей из придворных кругов, Сената, но в данном случае мне стало ясно, что это не нервы и дурное настроение, а твердая уверенность. Оба мы встали и прошли к окну. Глядя на темные контуры деревьев за окном, Сенатор негромко произнес:

— Я родился на Юге, в маленьком городке и детство мое прошло незатейливо. Я теперь много думаю о нем, вспоминаю наш городишко, речку и смешной, маленький пароход на ней. Может быть зря я ввязался в эту историю, отец так хотел видеть меня почтмейстером, это было для него верхом благосостояния, и теперь я думаю, что он во многом был прав.