Приключения Эллери Квина - [38]

— Мы должны разобраться в происшедшем, миссис Шермен.

Банкир нервно посмотрел на Киттеринга:

— Билл, старина… — Он опустился в кресло, весь дрожа и не отпуская руку жены. — Я расскажу вам все, что знаю, инспектор, хотя очень устал и мне известно мало…

Стенографист записывал каждое слово. Эллери стоял у окна, нахмурившись и закусив губу.

— В тот вечер я отправился… к ней на квартиру, как обычно. Она ловко притворялась…

— Да-да, — ободряюще произнес инспектор. — Между прочим, вы знали, что она была любовницей гангстера Макки?

— Сначала не знал. — Плечи Шермена обмякли. — А когда узнал, то уже безнадежно… запутался. Я бы никогда не решился… — Миссис Шермен сжала руку мужа, и он бросил на нее признательный взгляд. — Когда мы… были вдвоем, в дверь позвонили. Она пошла открывать. Я остался ждать. Возможно, я немного опасался… ну, быть пойманным. Потом… не знаю, что случилось. Рука зажала мне глаза.

— Мужская или женская? — осведомился Эллери.

— Не знаю. Затем к моему носу прижали тряпку с тошнотворным сладковатым запахом. Я отбивался, но это было бесполезно. Потом все исчезло. Очевидно, меня усыпили хлороформом.

— Усыпили хлороформом?

Все, вздрогнув, обернулись к Эллери, который уставился на Шермена с возбужденным блеском в глазах.

— Мистер Шермен, — медленно заговорил он, склонившись вперед, — вы имеете в виду, что были hors de combat[35] на все остальное время? Находились без сознания?

— Да, — ответил Шермен.

Эллери выпрямился.

— Вот, наконец, и недостающая деталь, — промолвил он и снова отошел к окну.

— Недостающая деталь? — запинаясь, переспросил банкир.

— Давайте покончим с этим, — резко сказал Киттеринг. — Джо не в том состоянии…

Шермен дотронулся дрожащей рукой до рта.

— Когда я проснулся, меня тошнило. Я был связан и с завязанными глазами, поэтому не знал, где нахожусь. Никто ко мне не подходил. Хотя один раз меня накормили. Потом — бог знает через сколько времени — меня куда-то отнесли, и я вскоре понял, что нахожусь в автомобиле. Они вытолкнули меня где-то на дороге. Когда я пришел в себя, то осознал, что меня развязали. Я сорвал с глаз повязку… Остальное вам известно.

Последовало молчание.

— Вы имеете в виду, — раздраженно спросил инспектор, — что не можете опознать никого из ваших похитителей, мистер Шермен? А как насчет их голосов? Дайте нам хоть какую-нибудь зацепку!

Плечи банкира обвисли еще сильнее.

— Не могу, — пробормотал он. — Мне можно идти?

— Постойте, — сказал Эллери. — Вы не в состоянии предоставить нам больше никакую информацию?

— Что?.. Нет, никакую.

Эллери нахмурился:

— И вы ничего не утаиваете, мистер Шермен? Насколько я понял, вы предпочитаете замять это дело?

— Да, — пробубнил Шермен. — Бросьте им заниматься.

— Боюсь, это невозможно, — заметил Эллери. — Видите ли, мистер Шермен, я знаю, кто похитил вас и убил Лили Дивайн.

— Знаете? — прошептала Розанна.

Банкир словно окаменел, а Киттеринг сделал шаг вперед и остановился.

— Конечно, знание — понятие растяжимое, — продолжал Эллери, — но я знаю то, что можно узнать в пределах человеческих возможностей.

Он сунул в рот сигарету и снова сдвинул брови. Сержант Вели, стоящий у двери, вынул руки из карманов и выжидающе огляделся вокруг.

— Объяснение этого весьма странного дела не займет много времени и может оказаться интересным.

— Но, Эллери… — нахмурился инспектор.

— Погоди, папа. Рассмотрим эту царапину на натертом полу. Твои эксперты заявили, что ее сделали каблуком, а по мнению достойного сержанта, это произошло, когда мистера Шермена тащили к окну.

— Ну и что из этого? — резко осведомился инспектор.

Озадаченный Шермен сидел молча, а Киттеринг не сдвинулся с места.

— Мне пришло в голову, что наш славный сержант ошибся. — При этих словах Эллери физиономия Вели вытянулась. — Если тело тащили с такой силой, что на свеженатертом полу остался след, значит, должны быть две царапины, так как даже ребенку известно, что у людей обычно две ноги. Поэтому я сказал себе: «Что бы ни означала эта царапина, ее, безусловно, не оставило волочащееся тело».

— Что же тогда? — проворчал старый джентльмен.

— Ну, — улыбнулся Эллери, — если такой след был оставлен каблуком, но не каблуком человека, которого тащили, то единственно возможная альтернатива состоит в том, что кто-то поскользнулся на полу. Ты ведь сам, папа, в тот вечер поскользнулся и чуть не упал. Есть ли у нас какое-нибудь подтверждение?

— Это что, урок логики? — сердито буркнул Киттеринг. — Вы выбрали странное время для демонстрации своего красноречия, Квин.

— Помолчите, Киттеринг, — сказал инспектор. — Какое подтверждение?

— Трое хромых, — мягко произнес Эллери.

— Трое хромых?!

— Вот именно. В следах ног имелись несомненные признаки хромоты. Это солидно подкрепляет теорию о поскользнувшемся на полу. Такой человек мог растянуть лодыжку или получить другую травму — необязательно серьезную, но достаточно болезненную, чтобы вызвать временную хромоту. Понятно?

— Я иду домой, — внезапно заявила Розанна. Ее щеки стали алыми.

— Сядьте, мисс Шермен, — быстро сказал Эллери. — Итак, перед нами были три серии следов с признаками хромоты, оставленные разными парами обуви. Я сразу попытался убедить тебя, папа, что подобный факт абсолютно невероятен. Могли трое или даже двое людей поскользнуться, упасть и временно охрометь в той спальне? Чушь! Во-первых, на полу была только одна царапина, а во-вторых, точное утроение феномена — три хромающих правых ноги — выглядит предельно ненатурально.