Приключения дрянной девчонки - [43]

Естественность – то качество, которое я больше всего ценю в людях. Моя Катюша, часто отдыхавшая в этом тайном месте, отличалась редкой непринужденностью чувств. Она рассказывала мне, как однажды, моясь под водопадом со своим возлюбленным, почувствовала сильное желание и немедленно его осуществила. Они целовались, ласкались и владели друг другом так же раскованно, как это делают красивые, гибкие лесные животные, не знающие чувства стыда. Во время этого удивительного секса их застигла группа туристов, проходивших мимо водопада. Они остолбенели от этого красивого зрелища. Но ни Катюша, ни ее любовник уже не имели сил остановить взрыв чувства. Туристы подошли ближе, чтобы рассмотреть все в подробностях, один из них взял ковшик и стал с нежностью поливать два сплетенных тела. Потом любопытные путешественники повздыхали, завидуя такому экстазу, и тихонько ушли.

Та же Катя рассказывала мне об одной веселой американке, которая жила в южном лагере Московского университета. Она была такой хохотушкой и поскакушкой, что все обожали ее. Однажды один ее двадцатилетний поклонник, студент университета, ушел в лес, чтобы справить большую нужду. Он нашел удобную полянку в цветах, снял штаны и занялся приятным делом. Когда процесс пошел, он с ужасом увидел свою любимую американку в трех шагах от себя, которая тоже тужилась, выдавливая из себя экскременты. Она весело крикнула "хай" и помахала ему рукой. Всем известно, как русские мучительно застенчивы, когда дело касается естественных отправлений. Такое зрелище может напрочь убить любовь. Но, к удивлению студента, какающая девушка так его возбудила, что, по его словам, член у него доставал до носа.

Непринужденность свойственна детям, и важно не убить ее суровым воспитанием. Мне всегда нравились дети ДАСа: веселые бесенята, лукавые эльфы, понемногу болтающие на всех языках, умеющие ловко выпросить конфету и ласку. Однажды я пошла звонить в холл общежития и застукала там целующуюся парочку, которая ничуть не смутилась моим появлением. Я сделала звонок и собралась уже уходить, как вдруг заметила в углу холла пятилетнюю негритянскую девочку. Она блестящими от возбуждения глазами рассматривала слишком смелую для ее возраста сцену. С помощью конфет и уговоров мне удалось увести ее. Такие дети, беспокойные и любопытные, вырастают лишенными всяких комплексов, потому что в детстве их мир не ограничивался только своей комнатой.

На море некоторые родители тоже привезли с собой детей. Они бегали такие же голенькие, как их мамы и папы, и всюду совали свой нос. Особенно мне нравилась двухлетняя бесстрашная Сашенька, которая карабкалась по острым камням с настойчивостью альпиниста, а ее родители безмятежно наблюдали за этими опасными походами. У них была своя теория насчет воспитания детей – малыши должны расти не зная страха, так же свободно, как и детеныши животных.

Море пробудило мой вкус к свободе и приключениям, меня потянуло в те места, где закон утратил свою силу и люди повинуются только своим желаниям, где жизнь и смерть идут рука об руку, где в страстной, накаленной атмосфере можно познать несказанное в своей остроте ощущение жизни. Расползающаяся по швам страна породила множество бесконтрольных очагов, где вопросы решались с помощью оружия.

Наступило время волков, когда мужчины стали считать своим неотъемлемым правом убийство врага. И, к своему ужасу, я поняла, что война мне нравится – во мне пробудились все жестокие инстинкты, которые цивилизация и воспитание тщательно спрятали в область подсознания.

Первая моя поездка в "горячую точку", в Чечню, больше напоминала веселый водевиль, легкую оперетку на мусульманскую тему. Как это всегда бывает в первые дни революции, все казалось слишком нереальным, невозможным, чтобы принимать новые законы и новое правительство всерьез. А состояние эйфории, в котором тогда находилась Чечня, Упоенная только что обретенной независимостью, вносило Даже в трагические события оттенок праздничного ликования.

Осенью 199года город Грозный кипел, как котел колдуна. Экзотический мир, чьи темпераментные законы давно пугали Россию. Кровь оросила переворот (или революцию – выбирайте то слово, которое вам больше по вкусу), к власти пришел генерал Джохар Дудаев.

Я прилетела в Грозный со своим другом Андреем, напутствуемая сожалениями друзей по поводу такого безрассудного поступка. У входа в городской парламент нас сурово допросил человек с автоматом: "Кто такие? Куда идете?" – Извините, – промямлила я. – Такая незадача: нас, Журналистов, не встретили в аэропорту.

– Считайте, что я вас встретил! – радостно закричал горячий человек, потрясая автоматом, и потащил нас по бесчисленным коридорам парламента.

Везде жгучие усатые мужчины в папахах и с оружием. Рядом с ними трутся субтильные западные журналисты с камерами. Охрана у всех строго спрашивает пропуска, а тех, у кого их нет, пропускает и так. Важно разгуливают духовные лица в традиционных одеждах. Под ногами шастают сытые кошки. Мужчины при встрече кидаются друг другу в объятия и горячо целуются. (Древний обычай: крепко прижимаясь к товарищу и похлопывая его по спине в приливе дружеских чувств, можно нащупать оружие.) Народ в парламенте, несмотря на воинственный вид, добродушен и любезен, все рады поболтать. Все это похоже на шумный и яркий спектакль, в котором много действующих лиц и никто не знает, из-за каких кулис они выскочили на сцену. Революция перевернула этот пестрый, как костюм арлекина, мир, и, как осадок со дна стакана, который сильно встряхнули, наверх всплыли самые неожиданные личности.