Приключения чёрной таксы - [4]

Со скоростью русской гончей Франт бежал к пустырю, ловко огибая прилавки. Он то появлялся, то исчезал из виду, но девочки не отставали. Пёс не обращал на преследователей ни малейшего внимания. Он даже не подозревал, что они сидят у него на хвосте. Франт пересёк заброшенный пустырь и, перепрыгнув мутный ручей, исчез в густых заснеженных зарослях.

ГЛАВА 4 Тайна собачьей пещеры

— Где это мы? — прошептала Чернышёва.

— Без понятия, — Собакевич поёжилась. Темнота нахлынула внезапно, как бывает в солнечное затмение. Над головой развернулось чёрное, как чугун, небо, и засветила луна. И это посреди бела дня! Вокруг не было ни малейшего признака жизни — пейзаж, увиденный во сне. В шершавом, как наждак, воздухе ощущался странный, но очень знакомый запах. Тревожным голосом кричала какая-то птица: «Сплю-сплю, сплю-сплю». Кто-то неведомый прошуршал мимо и притих.

— Мамочки! — внезапно Лада очутилась по колено в воде. — Здесь ручей, осторожней!

Поздно — Юлька с размаху бухнулась в ледяную воду. С трудом вскарабкавшись на противоположный берег, Лада протянула подруге руку.

— Что за странное место? — стуча зубами, пробормотала Собакевич.

— Смотри! — по ту сторону колючих, похожих на чудовищ кустов в темноте дрожал огонёк.

Юлька потянула Ладу за рукав:

— Пойдём отсюда, а?

— Нет уж! Я должна знать, чем занимается моя собака в моё отсутствие! — Чернышёва решительно двинулась вперёд.

— А я, пожалуй, пойду, — трусовато хихикнула Юлька. — Только не обижайся, ладно?

Лада даже не обернулась: «А ещё подруга называется!».

Осторожно, стараясь не шуметь, девочка пробиралась к огню. Чем ближе, тем яснее становились контуры чего-то громадного. Постепенно из темноты выступила…

«Скала! — поразилась девочка. — Откуда тут у нас взялись скалы?»

Зловонную пасть разевала исполинская пещера. Со сводов, словно клыки хищника, скалились сталактиты. Пол, казалось, был сделан из чистого золота — так ярко сверкал он в отблесках огня. Но вовсе не это поразило Ладу.

Вокруг костра, отбрасывая длинные, подрагивающие тени, сидели собаки!

Десятки, сотни, тысячи!

Здесь будто собрались все существующие в мире породы: далматинцы, эрдели, пудели, болонки, доги… Отдельно сидели щенки: в новеньких ошейниках, с начищенными зубами и ребячьим восторгом в глазах. Картина была фантастической — даже собачьи тени лежали на полу неправдоподобно гигантскими пятнами.

«Ах вот что это за запах!»

В пещере пахло, как в огромной конуре, только в тысячи раз сильнее.

Девочка спряталась за каменный выступ и с замиранием сердца стала наблюдать за немыслимым сборищем. Собаки походили на представителей светского общества в ожидании премьерного показа какой-нибудь оперы. Каждый зритель сидел на специально отведённом для него месте. Шерсть блестела, хвосты были причёсаны и направлены строго вверх, уши стояли торчком. Никто из присутствующих не позволял себе даже почесаться, не говоря уж о том, чтобы чихать или выкусывать блох.

Грянули фанфары. Публика распрямила спины и вытянула шеи.

— Дамы и господа! Леди и джентльмены! Синьоры и синьорины! — прорычал кто-то.

«Не может быть! Это просто не-воз-мож-но!»

На середину пещеры степенно вышел пожилой мастиф. Сомнений не было — говорил именно он!

Лада протёрла глаза и ущипнула себя за коленку: это не сон! Настоящий говорящий пёс! Она что, сходит с ума? А может, это просто место такое заколдованное, где днём светит луна, а люди и собаки понимают друг друга?..

— Добро пожаловать на Тринадцатый Юбилейный Всемирный Собачий Собор! — поставленным голосом продолжал мастиф.

Публика сдержанно «зааплодировала» хвостами по полу.

— Пр-рошу приветствовать! Доктор экологических наук, профессор, действительный член Академии собачьих наук, лауреат премии «Голубая Кость» в области охотоведения, Президент Всемирной Пёсфедерации — неср-равнен-ная мадам Кортни!

Публика разразилась овацией и почтительно расступилась. Прямо из волшебного огненного марева материализовался дымящийся трон.

В недоумении Лада смотрела на его пустое сиденье. Как только дым рассеялся, она заметила крошечную собачку на бархатной подушке. Лохматая макушка с бриллиантовой диадемой едва доставала до подлокотников. По бокам стояли устрашающего вида стражники-доберманы, похоже состоявшие при мадам единственно для престижа. Глаза присутствующих светились обожанием. Лада пригляделась к крохе и с изумлением заметила строгий, проницательный взгляд, волевую нижнюю челюсть и прям-таки королевскую осанку. С усатой мордочки уже исчез блеск первой молодости. Определённо в этой малышке скрывалось что-то вселявшее уважение и порождавшее в окружающих оторопь.

— Good evening![1] — неожиданно глубоким грудным голосом молвила мадам Кортни.

Вновь шквал аплодисментов. Собачка прищурилась и, подняв правую лапку, призвала публику к спокойствию.

— Я очшень рада видеть вас на Юбилейный Трьинадцатый Собор, — продолжила она с английским акцентом. — Всем известно, этьот год особенный для собачьего сообщестфа. Тот факт, что Тринадцатый Собор пофторно проводится в Россия, лишь подчёркивает его значимость! — мадам Кортни сделала многозначительную паузу, окинув взглядом зал. — Учитывая исключительность момента и посовещавшись с членами Президиума, мы приняли решение отступить от обычной процедуры проведения Собора, — собачка нацепила на розовый нос крохотное пенсне и уставилась в бумажку, услужливо поданную мастифом. — Согласно изменённому регламенту, сначала — торжественное вручение ежегодной награды «Белый Бим». Затем перед нами выступит почётный член общества «Королевская подвязка», достопочтенный господин Брыль с докладом на тему «Оказание экстренной помощи хозяину в условиях квартиры городской обыкновенной». Ну а потом, — мадам Кортни вновь выдержала паузу, — представление английского королевского собачьего театра и… Праздничный пиррь!