Приключения бриллиантового менеджера - [39]

Рассказывая подобные шутки местные загорелые и краснощекие бурские фермеры начинали хохотать уже в начале и уже буквально захлебывались смехом после пары слов. "Ха-ха-ха – ты понял корова ему говорит? ха-ха-ха". Я тоже звонко смеялся, но внутри недоумевал, что же тут такого смешного. В общем, шутки здесь были крайне примитивные, и я со своими анекдотами быстро стал всеобщим записным весельчаком. На каждой ферме я замечал, что из за продолжающейся войны с басутами, на фермах ощущалась нехватка молодых мужчин, которые проводили свои бесконечные рейды и набеги в поисках все новых чернокожих слуг.

Зато здесь наконец были женщины, иногда довольно молодые женщины. Я же уже более четырех месяцев был лишен женской ласки, и поэтому мне было крайне тяжело было сдерживать свои порывы плоти. Но приходилось еще и еще раз терпеть, еще было не мое время. Начну с того, что лишних и свободных женщин здесь просто не было. Старшее поколение бежало более тридцати лет назад из Капской колонии в неизвестность зачастую без женщин, и если бурские мужчины проигрывали битву чернокожим, вдов не оставалось, негры в случае победы просто вырезали белых женщин и детей. Среднее поколение покинувшее колонию еще малолетними детьми, уже то же разменяло как минимум свой четвертый десяток, а многочисленным детям, которых буры заводили после обретения независимости двенадцать лет назад нужно было еще подрасти, хотя бы несколько лет.

Впрочем, я заметил, что много белокурых девочек должны были через 4–5 лет превратиться в настоящих красавиц. Но сколько мне будет тогда лет самому? К тому же я не член лютеранской церкви, да и буры здесь все сговариваются о браках своих детей буквально с малолетства. Так что мне здесь ничего не светит, даже редкие вдовы сразу вступают во второй брак что бы вести хозяйство и могу спорить что кандидат на замену у них готовиться уже при жизни мужа. И хотя я так продолжал себя уговаривать, но мои голодные глаза украдкой рассматривали пленительные изгибы бурских женщин. Не знаю, откуда сложилось мнение, что русские женщины намного красивее иностранок, так как у тех постоянно инквизиция сжигала красивых в качестве ведьм. Природа всегда найдет себе обходной путь. И здесь на лоне природы, на свежем воздухе, где рацион питания почти полностью состоит из экологически чистых продуктов в основном мяса и молока, бурские девушки в молодости расцветали словно экзотические цветы пересаженные в другую почву.

Чтобы вы имели представление скажу, что белокурая южноафриканская киноактриса Шарли Терон, представляет собой характерный тип бурской женской красоты. Ладно скоро я разбогатею и буду весьма конкурентоспособен в качестве местного жениха, а я собираюсь быть крайне просто до ужаса богатым, самым завидным женихом на юге Африке. Этаких будущий Сесил Родс, но только этот англичанин был воинствующим гомосексуалистом, и увольнял любого из сотрудников своих многочисленных предприятий, а он брал на работу только мужчин, если узнавал, что работник имел наглость жениться. Кстати, изъяв алмазы, я планирую скорую поездку в Европу для их продажи, и уже там я буду очень богат, а с женщинами там проблем нет, как и с их количеством. А впрочем, снова мимо, мне крайне необходимо сродница с бурами через брак, так что нужно еще терпеть и терпеть. В таком состоянии я стал засматриваться даже на негритянок. Местные черные служанки еще не совсем привыкли к навязываемой им одежде, и у них были такие соблазнительные для меня арбузные груди и здоровенные задницы. Черные, но то же женщины, а так как по пути я всегда старался расспросить белых мальчишек и чернокожих о красивых камешках которые я собираю и меняю на деньги или другие вещи то я охотно поначалу общался с ними.

Для затравки разговора я спросил чернокожую красавицу на одной из первых ферм, из какого она племени: "Финго! – сказала она, – мозамбик, – закричала потом, – готтентот!"

После чего начала громко хохотать, видно она решила, что это классная шутка. Не раз случалось мне потом слышать, этот наглый хохот черных женщин. Если пройдете мимо – ничего; но спросите черную красавицу о чем-нибудь, например, о ее имени или о дороге, она соврет, и вслед за ответом раздастся хохот ее и подруг, если они тут есть. "Бичуан! Кафр!" – продолжала кричать наглая баба. В самом деле баба. Одета, точь в точь как наши деревенские бабы: на голове платок, около поясницы что-то вроде юбки, как у сарафана, и сверху рубашка; и иногда платок на шее, иногда нет. Я внимательно посмотрел на ее лицо – толстые губы, выдавшиеся челюсти и подбородок, глаза как смоль, с желтым белком, и ряд белейших зубов. Улыбка на черном лице имела что-то страшное и злое.

Спасибо, но не надо – мне все понятно. Но мне все равно нужно было тесно общаться с местными неграми, только теперь я предпочитал беседовать с мужчинами. Я не чурался под предлогам того что мне крайне интересна местная жизнь – посещать пляски, праздники и балы чернокожих фермерских слуг. Там я под звуки местных барабанов, дудок и каких то еще инструментов смотрел на неистовые пляски чернокожих. Наблюдая их черные тела и гримасы пьяных танцоров, я тем временем угощался местным кислым пивом из сорго и угощал сам авторитетных негров своим заветным бренди и вел завлекательные неспешные разговоры о том, что мол я люблю собирать красивые камешки и охотно их покупаю.