Приключения английского языка - [70]

И тогда, и сейчас это может показаться похвальбой, но он оказался прав. И с удовольствием утер нос бывшим хозяевам. «Англии, – писал он, – никогда не удастся заслужить нового почета, разве что подражая время от времени американцам». А вот в этом он ошибался.

Адамс связал судьбу Америки с английским языком, подобно тому как в самой Англии это сделали Генрих V и Елизавета I. Он писал о будущем обществе, в котором никто не окажется изгоем из-за того, как он произносит слова. Простой общедоступный язык укрепит демократические идеалы Америки. Это был уже не язык короля, а язык народа. Адамс даже предпринял попытку учредить первую общественную академию для совершенствования английского языка, но предприятие не увенчалось успехом.

Освобожденные американцы были в восторге от того, что страна способна сделать (и делает) с языком, который они теперь считали своим. Ной Уэбстер писал: «Северная Америка будет населена сотней миллионов человек, говорящих на одном языке… народ, населяющий четвертую часть планеты, сможет общаться друг с другом, как дети одной семьи».

Прозорливый Уэбстер, бывший всего лишь школьным учителем, составил небольшой «Американский орфографический справочник», из-за цвета обложки известный также под названием «Синий справочник». Справочник продавался в универсальных магазинах по 14 центов; за первые сто лет было распродано 60 млн экземпляров: это самый крупный тираж в Америке, если не считать Библии. В развитии английского языка эта книга приобрела первостепенное значение.

She fed the old hen (она покормила старую курицу).

The cow was in the lot (корова паслась на лугу).

She has a new hat (у нее новая шляпка).

He sits on a tin box (он сидит на жестяной коробке).

Правописанию обучали с ранних лет в школе по книге Уэбстера. Односложные слова были простыми, а многосложные выглядели простыми, если их разбивали на части и выделяли все слоги:

A. L. – al, P. H. A. – pha, B. E. T. – bet, I. C. – ic: alphabetic (ал-фа-вит-ный).

C. E. M. – cem, E. – e, T. E. R. – ter, Y. – y: cemetery (клад-би-ще).

Это пособие все еще в употреблении, и миллионы детей в десятках тысяч школ так же нараспев повторяют слоги, и за 200 лет это изменило и определило звучание американского английского языка. Американцы произносят многосложные слова гораздо более равномерно, чем англичане. Уэбстер не был поклонником усеченных гласных английского аристократического произношения, и его упражнения, возможно, были специально разработаны в противодействие таковому. Там, где англичанин произнесет cemet'ry, у американцев cemetery, в английском звучит laborat'ry, в американском – laboratory.

У Уэбстера были и другие целевые установки: он хотел научить Америку правильно писать. Грамотное письмо стало восприниматься по всей стране нормой хорошего образования, а знаменитый американский конкурс на знание орфографии Spelling Bee стал условием языкового и социального самосовершенствования в каждом городе и поселке страны.

Такое всенародное увлечение орфографическими конкурсами как способ провести выходной вечер заслуживает уважения. Это иллюстрирует эффективность работы американцев над собой, показывает, что к своему языку они относятся бережно и серьезно, и продолжает мысль Джона Адамса о том, что правильная речь и правописание – все, что нужно американцу, чтобы многого достичь. Кроме того, это занимательно, и американцы по сей день любят такое времяпрепровождение, которое, между прочим, может привести к серьезным последствиям: на конкурсах местного значения случаются перестрелки.

Подобно большинству реформаторов, Уэбстер прибегал к «логике»: присутствие u в словах colour и honour нелогично, и от него избавились; waggon может легко обойтись без второго g; traveller отказалось от лишнего l; plough стало plow; theatre и centre превратились в theater и center; cheque стал check, masque – mask, а music, physic и logic обронили финальное k, которым наделил их английский. Большинство преобразований были уместны, однако лично я, как и некоторые мои коллеги, предпочел бы не чинить то, что и так не было сломано. Уэбстера же ни подобные опасения, ни ностальгия не могли отклонить от намеченного маршрута. Он подправил правописание, изложил принципы произношения и повел за собой большинство соотечественников.

Страна была уверена в собственном языке. В 1820 году в Палате представителей была предложена остроумная резолюция, рекомендовавшая обучать на этом языке англичан:

Whereas the House of Representatives in common with the people of America is justly proud of its admirable native tongue and regards this most expressive and energetic language as one of the best of its birthrights… Resolved, therefore, that the nobility and gentry of England be courteously invited to send their elder sons and such others as may be destined to appear as politic speakers in Church and State to America for their education… [and after due instruction he suggested that they be given] certificates of their proficiency in the English tongue.

(Принимая во внимание, что Палата представителей, равно как и народ Америки, по праву гордится достойным родным языком и считает сей в высшей степени выразительный и эффективный язык одним из лучших своих неотъемлемых прав… настоящим постановили любезно предложить дворянству Англии отправлять старших сыновей и прочих лиц, которым предстоит говорить в церкви или стать государственным оратором, в Америку для получения образования… [и по окончании надлежащего обучения рекомендовалось выдавать им] свидетельство о свободном владении английским языком.)