Приключения Алисы в стране чудес - [15]

– А теперь кто переходит на личности? – спросил Болванщик с торжеством.

Алиса не знала, что на это ответить. Она налила себе чаю и намазала хлеб маслом, а потом повернулась к Соне и повторила свой вопрос:

– Так почему же они жили на дне колодца?

Соня опять задумалась и, наконец, сказала:

– Потому что в колодце был кисель.

– Таких колодцев не бывает, – возмущенно закричала Алиса. Но Болванщик и Мартовский Заяц на нее зашикали, а Соня угрюмо пробормотала:

– Если ты не умеешь себя вести, досказывай сама!

– Простите, – покорно сказала Алиса. – Пожалуйста, продолжайте, я больше не буду перебивать. Может, где-нибудь и есть один такой колодец.

– Тоже сказала – «один»! – фыркнула Соня.

Впрочем, она согласилась продолжать рассказ.

– И надо вам сказать, что эти три сестрички жили припиваючи…

– Припеваючи? – переспросила Алиса. – А что они пели?

– Не пели, а пили, – ответила Соня. – Кисель, конечно.

– Мне нужна чистая чашка, – перебил ее Болванщик. – Давайте подвинемся.

И он пересел на соседний стул. Соня села на его место, Мартовский Заяц – на место Сони, а Алиса, скрепя сердце, – на место Зайца. Выиграл при этом один Болванщик; Алиса, напротив, сильно проиграла, потому что Мартовский Заяц только что опрокинул себе в тарелку молочник.

Алисе не хотелось опять обижать Соню, и она осторожно спросила:

– Я не понимаю… Как же они там жили?

– Чего там не понимать, – сказал Болванщик. – Живут же рыбы в воде. А эти сестрички жили в киселе! Поняла, глупышка?

– Но почему? – спросила Алиса Соню, сделав вид, что не слышала последнего замечания Болванщика.

– Потому что они были кисельные барышни.

Этот ответ так смутил бедную Алису, что она замолчала.

– Так они и жили, – продолжала Соня сонным голосом, зевая и протирая глаза, – как рыбы в киселе. А еще они рисовали… всякую всячину… все, что начинается на M82.

– Почему на M? – спросила Алиса.

– А почему бы и нет? – спросил Мартовский Заяц.

Алиса промолчала.

– Мне бы тоже хотелось порисовать, – сказала она, наконец. – У колодца.

– Порисовать и уколоться? – переспросил Заяц.

Соня меж тем закрыла глаза и задремала. Но тут Болванщик ее ущипнул, она взвизгнула и проснулась.

– …начинается на M, – продолжала она. – Они рисовали мышеловки, месяц, математику, множество… Ты когда-нибудь видела, как рисуют множество?

– Множество чего? – спросила Алиса.

– Ничего, – отвечала Соня. – Просто множество!

– Не знаю, – начала Алиса, – может…

– А не знаешь – молчи, – оборвал ее Болванщик.

Такой грубости Алиса стерпеть не могла: она молча встала и пошла прочь. Соня тут же заснула, а Заяц и Болванщик не обратили на Алисин уход никакого внимания, хоть она и обернулась раза два, надеясь, что они одумаются и позовут ее обратно.

Оглянувшись в последний раз, она увидела, что они засовывают Соню в чайник.

– Больше я туда ни за что не пойду! – твердила про себя Алиса, пробираясь по лесу. – В жизни не видала такого глупого чаепития!

Тут она заметила в одном дереве дверцу.

– Как странно! – подумала Алиса. – Впрочем, сегодня все странно. Войду-ка я в эту дверцу.

Так она и сделала.

И снова она оказалась в длинном зале возле стеклянного столика.

– Ну теперь-то я буду умнее, – сказала она про себя, взяла ключик и прежде всего отперла дверцу, ведущую в сад. А потом вынула кусочки гриба, которые лежали у нее в кармане, и ела, пока не стала с фут ростом. Тогда она пробралась по узкому коридорчику и наконец – очутилась в чудесном саду среди ярких цветов и прохладных фонтанов.

Глава VIII КОРОЛЕВСКИЙ КРОКЕТ

У входа в сад рос большой розовый куст – розы на нем были белые, но возле стояли три садовника и усердно красили их в красный цвет. Алиса удивилась и подошла поближе, чтобы узнать, что там происходит. Подходя, она услышала, как один из садовников сказал другому:

– Поосторожней, Пятерка! Опять ты меня забрызгал!

– Я не виноват, – отвечал Пятерка хмуро. – Это Семерка толкнул меня под локоть!

Семерка посмотрел на него и сказал:

– Правильно, Пятерка! Всегда сваливай на другого!

– Ты бы лучше помалкивал, – сказал Пятерка. – Вчера я своими ушами слышал, как Королева сказала, что тебе давно пора отрубить голову!

– За что? – спросил первый садовник.

– Тебя, Двойка, это не касается! – отрезал Семерка.

– Нет, касается, – возразил Пятерка. – И я ему скажу, за что. За то, что он принес кухарке луковки тюльпанов вместо лука!

Семерка швырнул кисть.

– Ну, знаете, такой несправедливости… – начал он, но тут взгляд его упал на Алису, и он умолк. Двое других оглянулись, и все трое склонились в низком поклоне.

– Скажите, пожалуйста, – робко спросила Алиса, – зачем вы красите эти розы?

Пятерка с Семеркой ничего не сказали, но посмотрели на Двойку; тот оглянулся и тихо сказал:

– Понимаете, барышня, нужно было посадить красные розы, а мы, дураки, посадили белые. Если Королева узнает, нам, знаете ли, отрубят головы. Так что, барышня, понимаете, мы тут стараемся, пока она не пришла…

В эту минуту Пятерка (он все это время вглядывался в сад) крикнул:

– Королева!

Садовники пали ниц. Послышались шаги. Алиса обернулась – ей не терпелось увидеть Королеву.

Впереди выступали десять солдат с пиками в руках; они были очень похожи на садовников – такие же плоские и четырехугольные, с руками и ногами по углам. За ними шагали десять придворных; их одежды были расшиты крестами, а шли они по двое, как солдаты. За придворными бежали королевские дети, на одеждах которых красовались вышитые червонным золотом сердечки; их было тоже десять; милые крошки держались за руки и весело подпрыгивали на ходу. За ними шествовали гости, все больше Короли и Королевы. Был там и Белый Кролик; он что-то быстро и нервно говорил и всем улыбался. Он прошел мимо Алисы и не заметил ее. За гостями шел Червонный Валет, на алой подушке он нес корону. А замыкали это великолепное шествие ЧЕРВОННЫЕ КОРОЛЬ И КОРОЛЕВА.