Приключения Агриппины Петровны - [27]

– А чтой-то вы молчите?

– А мы так разговариваем.

– Ну, вы как в фильме «Семнадцать мгновений весны», когда жену разведчика привели повидаться со своим мужем Штирлицем, они тоже сидели и молча смотрели друг на друга, разговаривали, значит. Только вам музыки не хватает душещипательной, как в фильме – и, хихикнув взяла булку, намазанную яблочным повидлом. – Как есть то хочется.

– Что ты сразу сладкое-то, в холодильнике котлеты и рыба есть.

– Не… не буду, мне же на свадьбу к Люське сейчас идти, а я наемся.

Жюль заметил Свету, подняв в приветствии руку и улыбаясь в экран, стал что-то переворачивать на сковородке.

Светка, облизывая с пальца упавшее повидло, с интересом посмотрела в монитор:

– Чтой-то он там жарит? – и хмыкнув, продолжила, – вот у Люськи есть собака, не знаю какой она породы, но здоровая, она у них в вольере за сеткой живет, а недавно они взяли кошку, пушистая такая и рыжая. Так вот, эта кошка садиться около сетки вольера собачьего и сидит. Собака смотрит на кошку, а кошка на собаку. Наверное, они знают, что живут у одного хозяина и привыкают, адоптируются друг к другу. Ну, прямо как вы, теть Грипп, с Жюлем.

– Хоть и примитивно, но что-то в этом есть, – заметила Гриппа. – Ты ночевать-то придешь?

– Не, я днем приду или скорее вечером, переночую у Люси. – запив булку остывшим чаем, Света, подхватив свою небольшую дорожную сумку, вышла.

«Да, – подумала Гриппа, – а Света-то права. Мы с Жюлем примериваем жизнь в быту вдвоем. В молодости связи создаются между мужчиной и женщиной с нуля. А вот постарше сложнее, уже каждый сформировал и построил свою жизнь, приобрел привычки и много еще чего». Гриппа смотрела на Жюля – «Да, мужчина, конечно, интересный, не обремененный заботами, легкий, самостоятельный, не на кого не опирается». Гриппины мысли прервал звонок. На дисплее высветилось улыбающееся лицо Карли.

– Грипп, ты дома? Если забегу к тебе на чаек сейчас?

– Заходи, Карли, как раз я утром испекла пирог с вишней.

– Бегу.

Жюль повернулся лицом к экрану, помахал Гриппе.

– Передавай привет Карли, пойду повожусь в мастерской.

Гриппа выглянула в окно, по дорожке к дому, широко шагая, в желтом коротком пальто, с развевающейся копной темных волос, шла Карли. Снимая пальто, смешно дернув носом, блаженно улыбнувшись, сказала:

– Грипп, чем это так вкусно пахнет у тебя?

– Ваниль, наверное, еще с утра не выветрилось, в тесто добавляла.

Карли, плюхнувшись в круглое кресло и нетерпеливо поёрзав, сказала:

– Ну, давай, давай рассказывай, что там Жюль, зовет ли тебя к себе, что говорит, как он живет и вообще, что ты думаешь? – при этом Карли, взяв кусок пирога и поднеся его ко рту, аппетитно облизнулась и подкатила глаза к потолку. – Ну, шедевр кулинарии, Грипп, обожаю твои пироги.

Гриппа, сев напротив, и отхлебывая травяной чай из чашки тонкого фаянса, растягивая слова, сказала:

– Даааа… зовет в гости. Только что я буду там делать? Жюль на работе, я весь день одна, дом что ли убирать, вместо этой Эльзы. Пусть лучше сам приедет в Россию, у него же есть отпуск, да и работает он у родственника, в любой момент могут отпустить. Света приехала, – продолжала Гриппа, – и увидела, как мы с Жюлем общаемся, так сравнила нас с кошкой и собакой, оказавшихся на одной хозяйской территории, и как кошка садилась около вольера и приучала собаку к себе.

– Не стал бы он, Грипп, торчать у компа, если б ты его не зацепила. Вы с ним чем-то внутри похожи. А у Светки-то как дела?

– Не успела поговорить, она спешила на свадьбу к подруге.

Карли заметила стопку книг, лежащих на краю дивана:

– Грипп, новые детективы?

– Это книги из списка Семёна Ивановича, он мне тут насоветовал, занятно. Кое-что мне не ясно, с чем-то соглашаюсь, многое удивительно.

Карли с кресла потянулась за книгой и, взяв, уткнулась в текст наугад открывшейся странице.

– Грипп, слушай, «У каждого в жизни должны быть свои осознанные смыслы», – Карли уставилась на Гриппу глубокомысленным взглядом. – Я недавно, Грипп, встретила своего сокурсника, на улице. Все вроде у него нормально. Квартира, жена, сын. Сам вышел на пенсию, он бывший военный, не работает. И такая у него пустота в глазах, вроде ему все уже надоело, скучно жить. И что делать дальше со своей жизнью похоже не знает, а ведь он еще не дряхлый старик.

– Даааа… Карли, в пору задуматься о своих смыслах жизни.

– Грипп, а какой у тебя смысл жизни?

– Я просто люблю жизнь.

Когда Карли ушла, Гриппа забралась на диван и, включив настольную лампу, открыла книгу на заложенной страничке. Она уже читала без линз и очков, в Краснодаре ей сделали операцию с помощью лазера, теперь она видела хорошо. На минуту задумавшись, она уже представила, как весной к ней приедет Жюль и как они будут сидеть на веранде, а может быть съездят в Крым. Он там не был или еще куда-нибудь. Но судьба уготовила Гриппе другой сценарий. Грядущие волнующие события были уже не за горами.

А пока Агриппина Петровна готовилась к встрече Нового года. К процессу подготовки праздника она относилась творчески. Для неё это были дни, наполненные приятными хлопотами, которые создавали ей праздничное настроение. С конца декабря начинались заезды на корпоративы. В одном из номеров ставился большой стол, в углу ёлка, из больших окон номера был хорошо виден освещенный огнями двор. На деревья Агриппина Петровна вешала разноцветные шары, они были из тонкой гофрированной пластмассы разных цветов и размером почти с футбольный мяч. На стриженые кусты была натянута сеть мелких белесых огоньков, поодаль красовался олень. Его железная конструкция была обвита гирляндой лампочек. Снеговиков было несколько, одни были в шляпах, другие в спортивных шапочках, все они радостно улыбались, придерживая кто метлу, кто елку, кто сундучок с подарками. Каждый год Агриппина придирчиво рассматривала снеговиков и если с пластмассы стерлась краска, то она их подкрашивала, возвращая снеговику прежний бравый вид. В центре двора стояла ёлка, Агриппина украшала её так, как было у неё в детстве, – разного цвета и размера шарами и игрушками и обязательно бусами, мишуру она не использовала, в её детстве мишуры на ёлке не было. Поодаль от ёлки стоял надувной Дед Мороз со Снегурочкой. По периметру веранды стекали каплями синие огоньки. Вначале Агриппина украшала помещения внутри, в номера ставились искусственные ёлки и каждый раз она придумывала нарядить их по-новому, то синими шарами с позолотой, а то красными вперемешку с белыми. В коридоре установила напольную вазу, в неё поместила голые ветки дерева, украшенные заснеженными шишками, и несколькими белыми шариками. В мансарде на камине красовалась еловая гирлянда, украшенная красными бантами, маленькими красными сапожками с белой опушкой и такими же маленькими варежками. Было еще много занимательных мелочей в новогодних украшениях, в целом вся атмосфера дома Агриппины была наполнена праздником. К середине декабря все было готово к приему гостей. Корпоративные вечера были в основном после двадцатого декабря. На эти дни у Агриппины была бронь – на посещение бассейна с баней в соседнем отеле. На встречу Нового года в её дом приезжала в основном молодежь. На длинные каникулы – семейные с детьми. Для детей Агриппина приглашала аниматоров и каждый вечер обязательно в номере, где стояла большая ёлка, играл на пианино её завсегдашний друг, пели песни, а когда приходил сосед с баяном, по желанию отдыхающих, переходили на пляски. Все зависело от публики, а то и включали магнитофон с записями дискотек разных годов.