Приключения, 1985 - [88]

Она кивнула.

— Паспорт с собой?

— Да. — Девушка положила документ на стол, и я начал переписывать установочные данные в протокол. Марочникова Ирина Васильевна, двадцать три года, образование 10 классов, работает на студии телевидения, ассистент режиссера, не замужем, ранее несудима…

— Допрашиваетесь в качестве свидетеля, должны говорить правду, за дачу ложных показаний предусмотрена уголовная ответственность. Распишитесь, что предупреждены об этом. — Я подвинул свидетельнице протокол.

— Я всегда говорю правду! — Она округлила глаза и, приподняв брови, с укором посмотрела на меня.

Я подождал, пока она распишется.

— Теперь расскажите, давно ли знаете Золотова, как часто ездили на его дачу, кто еще там бывал, как проводили время, а потом подробно про последнюю вечеринку.

Марочникова развела руками:

— Так много вопросов… Давайте я буду рассказывать все подряд, а если чего упущу — вы напомните?

— Ну что ж, давайте так. — Про себя я отметил, что она уверенно держится в кабинете следователя, пожалуй, слишком уверенно для своего возраста.

— Значит, так… С Валеркой мы познакомились года два назад, кажется, на какой-то вечеринке или на танцах, точно не помню. Ну, встречались, ходили в кино, театры, кафе. Знакомых у него много, да и у меня тоже, часто собирались компаниями, ну, музыку послушать, шампанского выпить. Вначале в городе, у кого-нибудь дома, а потом стали ездить на дачу к Валере. У него дедушка был адмирал… — Ирина на мгновение умолкла и выжидающе посмотрела на меня, очевидно, ожидая реакции удивления. Но я молча ждал, и она продолжила:

— И у дедушки чудесная дача, знаете, такое уютное место — кругом лес, в общем, красота. Мы туда приезжали обычно на день-два, человек по шесть, и всегда было все нормально. Музыку слушали, у него записи классные, танцевали, вина хорошего выпьем, там запас марочного, импортного… В общем, отлично время проводили. Дача со всеми удобствами, даже финская баня есть…

— Почему финская? — не выдержал я.

— А какая же? Финская баня, так и Валера говорил…

— Ну хорошо, продолжайте.

— Всегда все нормально было, ни драк, ни скандалов, а тут вдруг такое дело… Не надо было в этот вечер ездить, ничего бы и не случилось…

— Подробнее, пожалуйста.

— Ну все как обычно — приехали вечером я, Машка Вершикова, Валера и Федор. Машку-то я уже давно знаю, а Федю в первый раз в жизни видела, это она его привела. Ну, сели, поужинали, магнитофон послушали, потанцевали… Все нормально… Я пошла наверх спать, а разбудила меня уже милиция… Оказывается, такое несчастье…

— Скажите, Марочникова, вы были сильно пьяны в тот вечер?

— Кто, я?! — Ирина посмотрела такими изумленными чистыми глазами, что мне должно было стать стыдно за допущенную бестактность. И может быть, стало бы, если бы я не читал справку дежурного следователя, в которой черным по белому написано:

«Опросить Марочникову не представилось возможным ввиду того, что она находится в сильной степени опьянения».

— Кто, я?! — повторила она. — Да я вообще больше трех рюмок никогда не пью!

— Значит, это были вместительные рюмки. — Я показал свидетельнице справку, и она мгновенно перестроилась:

— В этот вечер и правда немного перебрала. Знаете, коньяк на шампанское…

— А остальные?

— Да как вам сказать… Валерка выпил прилично, Машка тоже свою норму выбрала. А Федя — тот сачковал.

— Не ссорились?

— Нет, что вы! Какие там ссоры! Все чинно-благородно.

— Чинно-благородно! Прямо тишь да гладь! Как же в такой благополучной компании могло произойти убийство?

— Понять не могу! Машка, конечно, деваха с закидонами, но такое… Может, баловались по пьянке, он и напоролся случайно?

— Вы ее хорошо знаете?

— А как же! Подружками были! Развлекались вместе, то да се… Она баба компанейская, веселая. Но с вывертами. Никогда не знаешь, что выкинет. Бывает, сядет ни с того ни с сего в угол — все танцуют, а у нее глаза на мокром месте. Что у человека внутри, разве ж узнаешь. Чужая душа — потемки…

— Какие у вас с Золотовым отношения?

— Ну ясно какие! Неужели непонятно?

Мне было понятно, но допрос тем и отличается от обычного разговора, что в протокол вносятся не догадки, умозаключения и намеки, а слова, прямо и недвусмысленно высказанные собеседником. Хотя бывает, что добиваться этих прямых слов неудобно. Но ничего не поделаешь.

— Признаться, непонятно. — Я выжидающе смотрел на Марочникову.

Она досадливо поморщилась и передернула плечами.

— Ну живу я с ним. Что такого — мне же не шестнадцать лет. Надеюсь, в протокол вы этого записывать не будете?

— Придется записать. Как и все, о чем говорим. Так что собой представляет Золотов?

— Нормальный парень, как все. Пофорсить, правда, любит, как же адмиральский внук! А так ничего…

Марочникова неторопливо прочитала протокол.

— Правильно записано?

— Правильно. Только вот стиль. — Она неодобрительно покачала головой.

— Сделайте скидку на то, что это все-таки не роман. — Я не нашелся, чтобы ответить более хлестко и сразу поставить ее на место, да и немудрено: впервые свидетель обращает внимание на стиль протокола.

— Да, это явно не роман. — Марочникова расписалась и внимательно посмотрела на меня. — А жаль. Ну ладно, до свидания.