Приключения, 1979 - [119]

Не дожидаясь ответа, Андреев с силой нажал плечом дверь, отчего внутренний крючок сорвался, и Андреев почти влетел в небольшую комнату. За ним вбежали двое дружинников. Перед напуганной и растерянной Клавдией Портновой стояли откупоренные бутылки с коньяком, в одном горлышке торчала лейка. Мокрые руки, брызги на столе, резкий винный запах...

— Фирму можно закрывать, — рассмеялся Андреев.

Клава наклонила голову, исподлобья глядела, как Панченко вытащил из конфетных коробок три наполненные медицинские грелки. Он отвернул пробки — жидкость пахла спиртным.

— Попрошу понятых удостовериться... Сообщите полковнику по рации — поймали с поличным.

* * *

Вопреки прогнозу на город обрушился проливной дождь. Струмилин стоял в дверях управления, выбирая момент, чтобы проскочить к машине через широкий тротуар. Дело о коньяке поручили расследовать молодому выпускнику высшей следственной школы Пояркову. Одетый в непромокаемый плащ, он из солидарности стоял с полковником и нетерпеливо постукивал пальцами по портфелю.

— Допрашивал буфетчиц по всем правилам криминалистической науки. Не сознаются. При таком размахе они украли тысяч десять денег... А где деньги, пока неизвестно...

— Найдем! Сейчас звонил инспектор Белов, в квартире Клавдии Портновой обнаружены шесть наполненных «Старкой» грелок.

Дождь на секунду приутих, и они сели в машину. Струмилин опустился на заднее сиденье. Сегодня он очень устал, а тут еще этот обыск. Поярков сидел впереди рядом с водителем. Повернувшись к полковнику, он увлеченно рассказывал о произведенном осмотре буфета. В буфете найдены бутылки с вином, разбавленным фруктовой водой. Его не успели продать, и оно забродило. Пробки из таких бутылок вылетают, как от шампанского. Струмилин молчал. По боковым стеклам машины наискось прокатывались струи дождя.

Остановились у блочного пятиэтажного дома. Следователь сходил в ЖЭК, пригласил начальника конторы. Все поднялись на третий этаж. Поярков громко постучал в дверь.

— Кто там? — недовольно спросил женский голос.

— Открывайте, милиция!

За дверью послышался приглушенный спор, шарканье ног. Ответили не сразу.

— Мы вас не вызывали, открывать не будем!

— К вам с обыском, у нас санкция прокурора. Я начальник ОБХСС, со мною начальник ЖЭКа.

За дверью молчали.

— Пригласите слесарей. Пусть взламывают дверь!

Угроза подействовала. Щелкнул замок, дверь медленно открылась.

Хозяева квартиры, мужчина и женщина, понуро стояли в прихожей. В большой комнате работал телевизор. Первым вошел Поярков.

— Предъявляю постановление о производстве обыска в вашей квартире. Прошу соблюдать спокойствие и порядок. Всем оставаться на местах. До начала производства обыска предлагаю выдать деньги и ценности, нажитые преступным путем...

— Наши деньги честно заработанные, — покачала головой хозяйка квартиры. Она достала из ящика серванта пачку денежных купюр, протянула Пояркову и заплакала.

Струмилин с понятыми, начальником ЖЭКа и слесарями стоял в прихожей, наблюдая за происходящим. В небольшой рации, которую он держал в руках, раздалось характерное попискивание. Он приложил рацию к уху, прислушался.

— Хорошо, сейчас проверим.

Начальник ОБХСС подошел к стеклянной двери балкона, не открывая, осматривал находящиеся там вещи.

— Что же свое имущество не бережете? — строго спросил он хозяев. — На улице дождь, а вы подушку на балконе оставили. Понятых прошу подойти поближе.

Он открыл дверь балкона, нагнулся и поднял небольшую расшитую подушечку. В народе такие называют думками. «Кажется, это то самое, что искали».

На улице их поджидал Андреев. Он сидел в служебной машине. Струмилин передал ему опечатанный сверток.

— Отвези в управление и отправляйся домой, а мы с товарищем Поярковым еще немного прогуляемся.

Молча прошли квартал. После дождя дышалось легко и свободно.

— Не торопись с арестом Шустовой, разберись... — по-товарищески обняв Пояркова за плечи, неожиданно заговорил полковник.

У театра они расстались.

* * *

Следствие по делу подходило к концу.

В комнату с зарешеченными окнами привели бывшую буфетчицу Клаву Портнову. Она кивком головы поздоровалась, шмыгнула носом и со вздохом опустилась на неудобный, привинченный к полу стул. Вытащила из рукава носовой платок, ссутулилась, сложив руки на коленях.

Поярков курил, выпуская дым в открытое окно. Раздавив в легкой пластмассовой пепельнице недокуренную сигарету, открыл стоявший под ногами объемистый портфель, не торопясь достал прошитые грубыми нитками две толстые папки с документами и положил перед собой на стол.

— Сегодня, Клавдия Петровна, встречаемся с вами последний раз. Сейчас ознакомитесь с материалами уголовного дела, а потом будет суд. Родственники пригласили для вашей защиты опытного адвоката, он сейчас придет.

Она всхлипнула, промокнула слезы платком.

— Что я вам плохого сделала? Столько понаписали...

— Старался установить истину.

— Какая же истина на бумаге? Правда — она на людях...

— Сейчас придет защитник, вы с ним прочитаете все дело. По закону вам предоставляется право защищаться всеми возможными средствами, представлять доказательства своей невиновности, требовать допроса свидетелей.