Приключение взрослых - [11]

Саша полез во внутренний карман пальто. И увидел милиционера… Милиционер прохаживался по пустому залу.

Саша сунул Косте смятый комок денег, тот ринулся к окошку кассы.

Стоя под расписанием, Саша поглядывал то на милиционера, то на Костину спину.

Еще какой-то час назад был он свободный человек, никого не боялся, а теперь…

Милиционер ходил, как маятник, взад-вперед, Костя о чем-то весело трепался с кассиршей…

Стало жарко. Саша расстегнул пальто. Потом отстегнул верхнюю пуговицу куртки.

— Едем! — Костя повернулся, выбросил вверх руку с двумя картонными билетами.

Милиционер приостановился, взглянул на Костю… И принялся вышагивать снова.

Выйдя с вокзала, Саша повернул было к метро, но Костя увидел скопление свободных такси…

— Шеф!

Темп жизни изменился. Все изменилось.

Саша смотрел из окна автомашины на сверкающий огнями город. Прощально шел снег. Прощально подмигивали светофоры. Летели навстречу падучие звезды такси…

— Великое дело — ощущение билета в кармане! — сказал Костя и вдруг замычал, забормотал. — Билет в кармане боковом, я скоро уезжаю… Боковом… Никого…

Такси подъехало к дому. Костя рассчитался.

— Кость, — сказал Саша, когда они вошли в подъезд, — может, подождешь, а то…

— Ни за что! — Костя решительно открыл дверь лифта. — Я тебя знаю. Будешь полчаса нюни разводить. А то и раздумаешь. Поехали!

Он нажал кнопку четвертого этажа.

Какая удача — родителей не было дома! Как всегда, помирившись, они на другой день отправились в гости. А может, в театр.

Саша поставил портфель у стены, сбросил пальто…

— Сашка! Здесь макароны с котлетами. Еще теплые! — донесся из кухни Костин голос.

— Лопай!

Саша прошелся по комнате. Собственно, делать здесь было нечего. Наоборот, пока родители не вернулись, надо оставить записку и скорей смываться.

Саша подсел к письменному столу, взял листок бумаги… «Не волнуйтесь! Мы с Костей на каникулы решили махнуть на юг. Уезжаем в 23.30. Деньги есть. Не сердитесь. Саша. Целую».

— Прекрасное послание! — раздалось над ухом.

Костя смачно дожевывал котлету.

— Дай-ка ручку!

Костя нагнулся и моментально после «целую» пририсовал голову индейца с перьями и кольцом в ноздре.

— Все надо подавать с юмором! Легче сойдет! — сказал Костя.

Индеец Саше понравился.

— А чего с собой брать?

— Ты что, чемодан складывать собрался? Ничего не надо! И пальто не бери! До поезда дотерпишь, а приедем — там теплынь, лето. Ну, все? Понеслись?

— Вроде все…

— Поехали, поехали… Еще ко мне заскочить надо. Может, деньгами разживемся…

— Нам же хватит…

— Пятнадцать рублей! В родной город, как бедный родственник? Нет уж!.. Поехали!

Саша глянул на себя в зеркало.

Длинный, всклокоченный, в короткой ученической курточке с расстегнутой верхней пуговицей…

Он глядел на себя и не узнавал… Тот человек — решительный, слегка романтичный, каким он был в своем представлении, казалось, не имел ничего общего с этим бледным, растерянным подростком.

Саша нахмурился.

Отражение тоже нахмурилось и теперь выглядело как надо.

— Долго еще? — Костя был уже у дверей.

Саша застегнулся, торопливо вынул расческу.

— Нашел время любоваться!

Костя выключил свет.

И дверь за ними захлопнулась.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Они снова мчались в такси.

Улицы заметно опустели. Мелкий снег порошил деревья и тротуары… «Волга» свободно летела по Садовому кольцу — в тоннель, снова по Садовому, взлет на эстакаду, и дальше, вперед — к Земляному валу, разворот, и вот он, наконец, Костин переулок…

Шел уже одиннадцатый час.

Костя почему-то попросил остановиться метров за триста от своего дома.

Они выскочили из машины, перебежали скользкую мостовую.

Два крайних окна в высоком одноэтажном особняке ярко светились.

— Мать дома, — сказал Саша.

— Слушай, может, это тебе покажется странным, но я не люблю, когда мою маму называют «мать». Кстати, смотри, не ляпни, что мы приехали на такси!

— Пожалуйста. Но нельзя сказать, чтоб ты так же церемонно обращался с другими мамами. А отец твой, то есть папа, дома?

— Слава богу, у него ночная смена, — сказал Костя, взбегая по высокому крыльцу.

Они прошли коммунальную кухню, темный коридор. Костя распахнул дверь.

— Опять не обедал! — Костина мать выключила телевизор. — Глаза проглядела. Где тебя носит?

— Обедал, обедал… — Костя нагнулся к матери, обнял, поцеловал. — Котлеты с макаронами, вот у Саши дома.

— Здравствуйте.

— Здравствуй, Сашенька! Сейчас я вам ужин согрею. Когда ты с Костей, я спокойная. Кость, я сегодня пирожков напекла с картошкой — твои любимые!

— Спасибо, мамочка! Да ты не суетись, мы скоро пойдем, мы — на секунду.

— Куда это еще, на ночь-то глядя? А ты, Саша, почему без пальто?

— Тепло. — Саша с отвращением почувствовал, что предстоящий разговор будет тягостней, чем он ожидал.

Конвоируемые низенькой Костиной мамой, они прошли во вторую комнату с огромным старинным камином, отделанным мрамором.

Года полтора назад, когда Костя прямо из литобъединения впервые привел Сашу к себе домой, в камине лежала кошка с четырьмя еще слепыми котятами.

И камин, и котята поразили тогда Сашу. До сих пор он о каминах только читал, а котят — таких маленьких, похожих, скорее, на мышек с хвостиками, он раньше никогда не видел.