Приключение в Сьерра-Леоне - [30]

«Тойоту» Эдди Коннолли они отыскали в тупике, которым заканчивалась Хоув-стрит. Задний мост машины стоял на двух деревянных подставках, колеса уже украли! Дверцы были заперты на ключ.

Бернис разрыдалась, повалилась на капот, причитала и обнимала его, будто перед ней было тело ее убитого любовника. Малко мысленно пытался воспроизвести все, что произошло с Эдди Коннолли. Вот он ставит машину и идет на встречу...

Маловероятно также, что его похитили в иранском Центре, поскольку он постоянно под наблюдением криминальной полиции. Значит, похищение имело место позже. Малко взял Бернис за плечи, поднял, повернул к себе лицом.

— Я хотел бы посмотреть лавку, где Эдди покупал кофе.

Они спустились до Ист-стрит, и журналистка привела Малко к невзрачной бакалейной лавчонке.

Малко почувствовал, как кровь остановилась у него в жилах. Это была та лавчонка, у которой останавливался «мерседес» Карима Лабаки в тот день, когда он случайно встретил его возле иранского культурного центра!

Малко не успел ничего сказать, как ни о чем не подозревавшая Бернис толкнула дверь лавчонки и вошла. Малко ничего не оставалось, как последовать за ней, чтобы не вызвать подозрений.

Магазинчик был завален мешками с кофе, крупой, мукой и маниокой. Коробки стояли до самого потолка. В лавке приятно пахло свежемолотым кофе, заглушающим все другие запахи. Бородатый ливанец, сидящий за кассой, при их виде поднял голову и одарил заученно коммерческой улыбкой. Бернис уже было открыла рот, чтобы задать ему этот вопрос, когда вовремя вмешался Малко.

— Я хотел бы взять фунт кофе, — поспешил сказать он, взглядом приказывая Бернис молчать.

Ливанец встал и исчез в комнате за лавкой. Малко разглядывал некоторое время кучу хлама, затем небрежно, как любопытный покупатель, отодвинул, занавеску, отделяющую от торгового зала помещение, где мололи кофе, и заглянул внутрь. Он успел разглядеть двух негров, насыпавших кофе в мешки, молодого человека в джинсах, по виду ливанца, который сидел на табурете и читал книгу, и хозяина, моловшего кофе для Малко. Хозяин встал и, вежливо улыбаясь, сказал:

— Иду. Извините, клиентам сюда входить не разрешается.

Малко сделал шаг назад. Бернис, поникшая, осевшая, сидела на мешке с крупой, шмыгая носом и вытирая слезы.

Бернис и Малко вышли из лавочки с пакетом душистого кофе. На улице продолжалась жизнь, несмотря на то, что нестерпимая жара давила по-прежнему. У Малко перед глазами неотступно стояло искромсанное тело Эдди Коннолли. Кто это сделал и по каким законам колдовства, одному богу известно. Внезапно Бернис сказала:

— Интересно, в этой лавке всегда висели плакаты с Хомейни. А сегодня ничего нет...

Этой незначительной деталью подтверждалась жуткая гипотеза Малко. Он обернулся и долго смотрел на лавочку, ничем не отличавшуюся от других. Спросил:

— Эдди часто покупал здесь кофе?

— Каждый понедельник.

Подошли к «505-й».

— Этот Фестус М'Бомпа, где он живет?

— По дороге в Лакку, на выезде из города, напротив Юба Варрак. Но он ничего не скажет.

— Посмотрим, — только и произнес Малко.

Зверское убийство журналиста вывело его из себя: он клокотал от гнева. Его противники ливанцы и шииты открыто насмехались над ним, уверенные в своей безнаказанности. Малко и журналистка вновь проехали через весь Фритаун. Всю дорогу Бернис была в прострации, изредка вытирая крупную слезу.

Малко остановил машину возле «китайского» здания.

— Убийцы поплатятся за это, — пообещал он.

Бернис печально покачала головой.

— Они слишком сильны. И вас они убьют. Вы должны уехать из Сьерра-Леоне.

Малко промолчал, стоя вполоборота и размышляя. Безусловно, Эдди Коннолли похитили в этой лавке на Ист-стрит и там же его убили. Возле этой лавки останавливался «мерседес-500» Карима Лабаки в тот день, когда Малко встретил его у иранского культурного центра.

Малко прибавил скорость. Суровое решение принято.

Настало время переходить в наступление.

* * *

— В следующий раз разрежут на куски вас, — заключил шеф резидентуры ЦРУ.

— Иранцы и Лабаки что-то готовят, и они ни перед чем не остановятся, они стремятся запугать или даже уничтожить всякого, кто слишком наступает им на хвост. Если мы отступимся, тем самым развяжем им руки.

Джим Декстер обеспокоенно посмотрел на собеседника.

— Малко, мы не в Чикаго. Президент рекомендовал нам провести превентивную операцию, а не устраивать резню. Я обязан докладывать о ходе операции непосредственно вице-директору оперативного отдела и ждать указаний. А пока вы должны оставить все.

— Это именно то, чего желают иранцы, — парировал Малко.

— Хорошо, — уступил американец. — Пойдемте к Сонгу. Может быть, нам удастся убедить его действовать. Он любил Эдди.

— Он ничего не будет делать, — уверенно возразил Малко, — но, если вы настаиваете...

* * *

«Олдсмобиль» американца с трудом продвигался среди пешеходов, заполнявших проезжую часть шоссе. Шека Сонгу принял их без задержки. На лице застыло выражение скорби, чувствовалось, что он потрясен.

— Вы пришли в связи с убийством Эдди Коннолли, — сразу же сказал полицейский.

— Да, — ответил Малко. — Вчера вечером у меня с ним была назначена встреча. Я думаю, что его убили, чтобы помешать передать мне то, что он узнал. И чтобы напугать меня.