Приключение с красной пиявкой - [3]

— Ее покрасили?!

— Похоже, что так.

— Но какое тогда может иметь значение красная пиявка, если таковых не существует?! — воскликнул я.

— Именно. В этом вся проблема. А тем более такое значение, что от вида ее можно было заработать смертельный приступ. Предполагаю, однако, что приступ стал непредусмотренным результатом. Скорее всего, пиявка должна была передавать весть, понятную лишь Дэвиду Косби, а не человеку, не знакомому с тайным смыслом послания.

— Подобно его сестре.

Понс кивнул.

— И такую весть Косби не рассчитывал получить, — продолжил он. — Иначе он просто не испытал бы подобного страха.

— Ему угрожали смертью!

— Осторожнее, Паркер. Пока мы еще не имеем оснований для подобного утверждения. Давайте в данном случае ограничимся предположением, что она передавала некоторую информацию, которую Косби, по его мнению, не должен был получить никогда. Пиявка могла открывать или предвещать некую цепь событий, которые могли бы начаться, если бы Косби пережил свой припадок. А он, судя по описанию нашей клиентки, по природе своей являлся паралитическим, быть может, следствием тромбоза сосудов головного мозга.

Отправитель, очевидно, направлялся в Англию из какой-то тропической страны, поскольку пиявки по природе своей характерны для тропиков. Впрочем, он мог купить их и в Париже. Откуда и отправил Косби загадочную посылку, а потом, не торопясь, выехал в Раэ. Оказавшись там, он узнал о смерти Косби. Узнал и о том, что сестра его пережила брата, и решил, что может повторить и над ней однажды оказавшийся удачным прием. Он еще не подозревает, что умозаключение его оказалось ошибочным.

— В самом деле?

— Я думаю, мы вполне можем предположить, что мисс Косби озадачена в такой же мере, как и мы в настоящий момент, — добавил Понс несколько загадочным тоном.

Я отказался играть в предложенную им игру.

После он взял упаковочную бумагу, которой была обернута коробочка, и передал ее мне.

— Ну, что вы можете сказать о ней? Вам известны мои методы.

Я старательно осмотрел лист.

— Надпись сделана сильной рукой, широким пером. Писал, вне сомнения, мужчина. — Поощренный улыбкой Понса, я продолжил: — Он писал торопясь, хотя обыкновенно не позволяет себе небрежности, поскольку с этой пиявкой ему пришлось потрудиться больше, чем с адресом. Бумага обыкновенная, рыночная, которую можно раздобыть в любой лавке. Буквы за счет впитывания чернил становятся шире, чем были, когда он писал их.

— Внушительно, Паркер, весьма внушительно! — воскликнул Понс. — Приятно видеть такие свидетельства вашего прогресса в области умозаключений.

Я поклонился в знак благодарности за похвалу.

Понс резко поднялся на ноги.

— Ну а теперь, если позволите, мне нужно выяснить один или два небольших вопроса, а потом, если у вас найдется время сопровождать меня, мы отправимся в Раэ.

Дом нашей клиентки стоял около подножия холма, на котором располагается живописное селение Раэ, — не на краю соленых болот, на противоположной от побережья стороне деревни, посреди четырех или пяти акров[1] земли, занятой, как было видно в вечернем свете, лужайками, деревьями и садами. Невысокая каменная ограда огораживала владение от низины, граница обрабатываемых земель обозначалась кустарниками. Там и сям виднелись статуи — все, за исключением двух, восточные. Общество двух обыкновенных Венер разделял бюст королевы Виктории, пристроенный возле каменной стенки, словно бы королева покровительствовала этим садам, перед бюстом располагалась клумба из роз. Восточные скульптуры были такой природы, которую и следовало ожидать от человека, занятого ввозом произведений примитивного искусства из юго-восточной Азии.

Все это мы заметили пока неторопливо шли по мощенной булыжником дорожке ко входу в дом.

Мисс Косби заметила нас издалека и поэтому распахнула дверь, едва мы приблизились.

— Ах, мистер Понс! — воскликнула она. — Я так рада видеть вас здесь. Я боялась наступления ночи.

— Заранее бояться, мисс Косби, всегда бывает страшнее, чем когда все происходит на самом деле.

— Могу ли я провести вас в ваши комнаты?

— Для этого еще слишком рано, благодарю вас, — ответил Понс. — Мне бы хотелось увидеть ту из них, в которой ваш брат получил эту странную посылку в день своего припадка.

Не говоря ни слова, мисс Косби повернулась и повела нас по коридору в библиотеку, вся внешняя стена которой от пола до потолка была уставлена книжными полками, загроможденными книгами всякого вида и описания, хотя беглого взгляда было достаточно, чтобы заметить, что покойный брат нашей клиентки отдавал предпочтение собраниям сочинений.

Мисс Косби указала на мягкое кресло возле столика времен королевы Анны[2] с настольной лампой на нем.

— Это случилось как раз здесь, мистер Понс.

— Кресло, насколько я понимаю, не трогали?

— Да, мистер Понс.

— А конуры находились в той стороне от дома? — Понс жестом показал в сторону внешней стены.

— Да, но там никто не жил, кроме Скотти, когда Дэвид вернулся из Индокитая. Первым делом он переселил Скотти, сломал конуры и разбил свой розарий. Уж и не знаю, кто теперь будет ухаживать за ним, после того как брата не стало, наверное, придется мне.