Приказано жениться - [132]

– Чай? – Настя нахмурилась, вспоминая, как Лизетта подавала ей чашку, затем повернулась к подруге, – Ты? Но зачем?

Доброжелательное выражение покинуло лицо фрейлины. Теперь её глаза блестели, а рот кривился в злобной гримасе.

– Михаил, – коротко бросила она и пояснила. – Волков.

– Он заставил тебя?

– Он в крепости! – с отчаянием выкрикнула фрейлина. – Его арестовали и пытают! И вряд ли выпустят живым, а все из-за тебя! Это ты донесла!

– Лиза, послушай… – намереваясь все объяснить, Настя сделала шаг по направлению к фрейлине, но та отшатнулась.

– Даже не смей приближаться ко мне! Ведьма!!!

– Лиза ты не понимаешь… Волков… – все происходящее было как в дурном сне. – Он… он связан с оборотнями. С теми, кто убивал девушек, и Ваньку из преображенского тоже покалечить пытались…

– Ложь! – почти завизжала та, закрывая глаза и топая ногами.

Долгорукий подошел к Лизетте и несколько раз наотмашь хлестнул по лицу.

– Замолчи, – приказал он и вновь развернулся к Насте.

Улыбка мужчины напоминала оскал. Краем глаза девушка заметила, как фрейлина закрыла лицо руками, пытаясь сдержать рыдания.

– Ваша подруга очень помогла нам, – воодушевленно продолжал Долгорукий, точно подпитываясь страхом девушек. – Именно она взяла наперстянку из ваших запасов.

– Значит, это ты рылась в моих вещах? – жалось к Лизетте мгновенно прошла. – А платье зачем испортила?

Настя со злостью вспомнила, как долго Глаша отстирывала пятна с фрейлинского платья, и то следы от чернил были видны до сих пор.

– Они сами пролились! – в сердцах бросила Лизетта.

– И травы мои сами к тебе… – девушка злилась не сколько на бывшую подругу, сколько на себя, за свою доверчивость. Она вновь повернулась к Долгорукому. – Полагаю, Александр Борисович был отравлен именно ими?

– Старик давно должен быть умереть! – глаза Долгорукого вновь фанатично заблестели, – на плахе. Он, а не мой отец!!! Вы ведь знаете, что случилось с моим отцом?

Черты лица мужчины заострились еще больше, и Настя вдруг поняла, что разговаривает с сумасшедшим.

– Его обвинили в заговоре, пытали, после чего четвертовали заживо, – продолжал Дмитрий. – Я видел его казнь собственными глазами. Стоял и смотрел, как палач отрубает отцу сначала руки, а потом ноги… Кровь… она лилась… много крови…

Настя бросила обеспокоенный взгляд на Лизетту, гадая, поняла ли та, что Долгорукий безумен, и что они обе умрут. Белая, как мел, фрейлина стояла и делала вид, что рассматривает траву под ногами.

– Послушайте, – девушка понимала, что в платье ей не убежать, к тому же вокруг был туман. Оставалось только тянуть время в надежде, что кто-нибудь хватиться фрейлин. – Возможно, вам стоит подать челобитную государыне?

– Челобитную? Кому? Этой незаконнорождённой девке? – взвизгнул Долгорукий.

Настя запоздало вспомнила, что именно сестру Дмитрия и Михаила Долгоруких прочили в невесты внуку Петра Великого, но тот увлекся своей красавицей-теткой, после чего Елисавета Петровна по наущению семьи Долгоруких была спешно выслана в Московию.

– Мать – лийфляндская шлюха, а туда же, на царство! – Дмитрия уже было не остановить. – А законный император в крепости сидит!

– Законный император? – переспросила Настя.

Дмитрий усмехнулся.

– У мой сестры был сын… Алексей. По приказу Елисаветы Петровны он заключен в Апостольную крепость.

– Алексей? Это тот, кого величают тайным узником? – ужаснулась девушка, вспоминая обрывочные слухи, ходившие в последнее время по дворцу.

Поговаривали, что в крепости в одной из камер заточен младенец, и что тюремщикам не велено разговаривать с ним. Правда, внук Петра Великого умер достаточно давно, и этот младенец никак не мог быть его сыном.

– Алексей будет править! А я буду при нем регентом! – продолжал тем временем Дмитрий Долгорукий.

– Вы сошли с ума! – ужаснулась Настя.

Девушке стало по-настоящему страшно. Она огляделась, но туман надежно скрывал от чужих глаз.

– Я? Я никогда не мыслил так ясно! – Дмитрий зашагал по поляне. – Именно с этим я пришел к Якову Брюсу, но старик отказался поддержать мой план! Идиот! Он предпочел влачить бездарное существование в своем имении, чем вновь обрести полноту власти!

– И вы убили его?

– Что? Нет, он умер сам. Но записи… он успел отдать их своему ученику. Мне остались лишь жалкие крохи! А мне нужны оборотни, мои преображенцы, которые вознесут на трон нового императора так же, как до этого вознесли дочь лийфлядской шлюхи!

– Преображенцы никогда не пойдут на такое! – с убеждением произнесла Настя.

Страх прошел, к тому же девушка чувствовала, что действие зелья ослабевает, и Сила возвращается к ней. Ведьма уже могла различить, что туман, клубившийся вокруг намного слабее, чем тот, который напускал Шувалов.

– Поэтому я создам своих, преданных лишь мне и моему роду! – Долгорукий стремительно подскочил к Насте, схватил за шею, заставляя смотреть прямо в глаза. – Ты поможешь мне в этом! Ты станешь моей, ведьма, а потом… потом мои волки очистят путь к престолу!

– Нет! – это вырвалось само.

Тонкие горячие пальцы, сжимавшие шею, вызывали лишь омерзение, Сила мгновенно взметнулась и плеснула на обидчика. Тот взвыл и разжал пальцы, руками закрывая глаза.