Приказ - [88]
Истоцки говорил еще более откровенно:
— Все нити сейчас перепутались, Альби. Народные массы находятся в нищенском положении, не проходит ни одного дня без забастовки, участники которой требуют либо работы, либо пособия по безработице. А в это самое время чехи, румыны и сербы то и дело нарушают соглашение о прекращении огня и беспрерывно просачиваются на нашу территорию. В военном министерстве образовалась клика, состоящая из пожилых генералов и полковников, которые выступают против политики Каройи. Они восхваляют Гинденбурга, который, по их мнению, даже после страшного разгрома не дезертирует, а в наилучшем порядке отведет части рейхсвера с фронта домой… Январские холода в другие годы «заморозили» бы весь город. А январь 1919 года свидетельствует о наличии в нем порядка. На заснеженных туманных улицах бушуют политические страсти: бастуют безработные, бродят толпами голодные женщины, оборванные солдаты, вернувшиеся с фронта. Появились различные правые организации, возникли всевозможные секретные общества, Ловаси усилил свою деятельность, направленную против Каройи, а граф Бетлен тем временем создал Национальную объединенную партию, которую Истоцки назвал слепком Рабочей партии Тисы, сказав, что это та же самая собака, только ошейник на ней другой.
В дебрях этой политической неразберихи где-то застряло и приглашение Марошффи на работу в военное министерство. Ожидая его, Альби тем временем не прекращал писать заметки в свою толстую тетрадь, куда он с особой тщательностью, характерной для офицеров генерального штаба, записывал военное положение страны, подробно излагая организационные задачи, которые необходимо решить в настоящий период.
И поскольку Альби весь ушел в себя, то, естественно, он и не заметил изменений, происшедших в настроении Эрики, которая стала теперь совсем другой. Теперь она реже садилась к роялю, читала нерегулярно: то ей мешал уличный шум, то грохот трамваев, то бой часов и даже запах свежих газет. Она при первой же возможности старалась уйти куда-нибудь из квартиры. Иногда звала с собой Альби, чтобы погулять с ним по тихим безлюдным улочкам. Сейчас она делала то, чего никогда не делала раньше: заперла в большой шкатулке свой дневник, небольшую записную книжку и кое-что из своей личной переписки. Это Альби сразу же заметил, хотя они и до этого никогда не читали друг у друга чужих писем. Даже красота Эрики и та стала какой-то беспокойной. Иногда под глазами у нее появлялись темные тени, а красивые яркие губы становились бледными. Особенно нетерпимой стала она к запаху парфюмерии Сударыни.
Старая вдова снова начала душиться одеколоном, которым она во время очередного приступа мигрени терла себе лоб и виски. Эрику же этот запах выводил из себя. Нисколько не интересовали ее и политические новости, приносимые Истоцки, а Адам приходил почти ежедневно.
— Социалисты сотрудничают с Каройи! — рассказывал он. — Они наверняка получат портфели военного министра и министерства внутренних дел. По крайней мере, я так полагаю. Бем увольняет многих штабных офицеров, многие гадают о том, куда нас это заведет.
Как только начинались подобные разговоры, Эрика обычно выходила из комнаты и закрывала покрепче за собой дверь.
Во время обедов, когда за столом собирались все, иногда даже сама Сударыня делилась с присутствующими своим мнением.
— Представьте себе, — как-то начала возмущаться она, — эти пролетарии настолько обнаглели, что отказываются платить с первого февраля квартирную плату!
Марошффи, приняв это за неудачную шутку, спросил:
— А чего они, собственно, хотят?
— Они хотят все частные дома, заводы и шахты захватить в свои руки. Ну что вы скажете на это?!
Высказывания Сударыни злили Эрику, но больше всех действовал ей на нервы отец, барон Гот.
— Теперь я действительно не знаю, что и сказать относительно нашего положения, — с беспокойством сказал он однажды. — Демобилизованные солдаты выставляют свои требования, столицу наводняют беженцы, заводы один за другим прекращают работу из-за отсутствия топлива и сырья. А ну их всех к черту! До весны еще далеко, а за это время многое может перемениться. Не скрою, я уже серьезно задумываюсь над тем: не уехать ли мне из страны? Хотя бы на время…
И барон тут же спросил, не хотят ли Альби и Эрика последовать его примеру. Вместо молодых Готу ответила Сударыня:
— Мари Шлерн говорила мне, что крестьяне в селах захватывают господские земли. А в Пеште сброд, называемый народом, громит редакции газет. Патер Шоймар Кристиан рассказывал, что каждое воскресенье Прохазка читает зажигательные проповеди, направленные против масс, которые испачкали свои руки в крови богачей.
С того дня Эрика ежедневно начала ходить в собор и просила Альби сопровождать ее на воскресные службы. В битком набитой церкви она чувствовала себя хорошо, не ощущая холода, не замечая тех наивностей, которыми изобиловала проповедь.
Однажды проповедь читал сам патер Шоймар Кристиан.
— Все мы — заблудшие дети господа бога! Все мы сироты и грешники! Над всеми нами воля божья!.. — звучал под сводами собора его красивый звучный голос.
В сборник вошли две повести и рассказы. Приключения, детективы, фантастика, сказки — всё это стало для автора не просто жанрами литературы. У него такая судьба, такая жизнь, в которой трудно отделить правду от выдумки. Детство, проведённое в военных городках, «чемоданная жизнь» с её постоянными переездами с тёплой Украины на Чукотку, в Сибирь и снова армия, студенчество с летними экспедициями в тайгу, хождения по монастырям и удовольствие от занятия единоборствами, аспирантура и журналистика — сформировали его характер и стали источниками для его произведений.
Книга «Ловля ветра, или Поиск большой любви» состоит из рассказов и коротких эссе. Все они о современниках, людях, которые встречаются нам каждый день — соседях, сослуживцах, попутчиках. Объединяет их то, что автор назвала «поиском большой любви» — это огромное желание быть счастливыми, любимыми, напоенными светом и радостью, как в ранней юности. Одних эти поиски уводят с пути истинного, а других к крепкой вере во Христа, приводят в храм. Но и здесь все непросто, ведь это только начало пути, но очевидно, что именно эта тернистая дорога как раз и ведет к искомой каждым большой любви. О трудностях на этом пути, о том, что мешает обрести радость — верный залог правильного развития христианина, его возрастания в вере — эта книга.
На улицах Каракаса, в Венесуэле, царит все больший хаос. На площадях «самого опасного города мира» гремят протесты, слезоточивый газ распыляют у правительственных зданий, а цены на товары первой необходимости безбожно растут. Некогда успешный по местным меркам сотрудник издательства Аделаида Фалькон теряет в этой анархии близких, а ее квартиру занимают мародеры, маскирующиеся под революционеров. Аделаида знает, что и ее жизнь в опасности. «В Каракасе наступит ночь» – леденящее душу напоминание о том, как быстро мир, который мы знаем, может рухнуть.
Действие повести происходит в период 2-й гражданской войны в Китае 1927-1936 гг. и нашествия японцев.
Молодой, но уже широко известный у себя на родине и за рубежом писатель, биолог по образованию, ставит в своих произведениях проблемы взаимоотношений человека с окружающим его миром природы и людей, рассказывает о судьбах научной интеллигенции в Нидерландах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.