Прикасаемый - [54]

— Он выглядит ужасно, — прошептала я. Я подумала, что это были наименее разрушительные слова. Отец наблюдал за мной. Не может быть, чтобы он не заметил мою реакцию.

— Он немного сопротивлялся в первый день после возвращения. Боюсь, некоторые наши работники были вынуждены вести себя грубо. Хотя ему уже намного лучше. Он почти стоит самостоятельно.

Гнев закипал внутри меня. Мне нужно вытащить его отсюда.

Отец кивнул на угол камеры. Вдоль стены несколько стаканов были выстроены в линию, словно солдаты, сплотившиеся для войны, все, заполненные жёлтой жидкостью. Апельсиновый сок.

— До сих пор он отказывался есть или пить.

Внутри клетки Кен укладывал свои оборудование в кейс. По пути к выходу он остановился и поднял один из наполненных стаканов, вручая его Кайлу. Тот принял его и повернулся ко мне.

— Он может слышать нас отсюда?

Отец покачал головой и шагнул, чтобы встретить Кена на выходе из камеры.

Кайл шагнул вперёд, когда я взглянула через плечо на отца. Тот беззвучно разговаривал с Кеном, игнорируя меня.

— Выпей, — одними губами произнесла я. К моему облегчению, он поднёс стакан к губам и проглотил весь сок. Я держала свои лицо повёрнутым от отца, засунув руки глубоко в карманы, чтобы не провести ими по стеклу. — Прости меня.

Выражение лица Кайла оставалось нейтральным, но его глаза передавали тоску, которая соответствовала моей собственной. Если бы я только могла коснуться его, хотя бы на минутку.

— Ты готова возвратиться? — Я подпрыгнула, когда рука отца легла на моё плечо.

БУМ!

Кайл бросил пустой стакан в стекло камеры прямо туда, где была голова отца. Крошечные капельки сока стекали по неповреждённому стеклу на пол.

Он вернулся в угол клетки, не спуская глаз с отца, с леденящей кровь усмешкой на губах.

Глава XX

В тот вечер мы пришли домой где-то после полвосьмого. Отец должен был вернуться в Деназен, чтобы с чем-то там разобраться, так что я осталась одна. Впервые за всё время, сколько себя помню, мне захотелось свернуться калачиком и зарыдать.

Я бродила по гостиной, то и дело, беря в руки сувениры из прошлой жизни, которой никогда не существовало. Статуэтка крошечного фарфорового котенка, роза из синего стекла. Всё ложь. Я подошла к вазе. Эта мерзкая, уродливая ваза. Я взяла её, повертела в руках, точно так же, как сделал это Кайл тогда, в нашу первую встречу, и хорошенько встряхнула.

В ней же должно быть растение, верно?

Я провела указательным пальцем по краю горлышка, прежде чем запустить её в стену. Она разлетелась на осколки точно так же, как стакан Кайла. Кусочки керамики упали, подпрыгнув и издав тихий звон, соприкоснувшись с полом.

В остальном комната осталась прежней. Над моей головой опустился тяжелый туман, и, что бы ни делала, я не могла избавиться от него. Я ломала и крушила всё вокруг, ничего не помогало. Попыталась дозвониться до Бренда. Нет ответа. Написала ему на электронку. Нет ответа. К данному моменту я уже не на шутку беспокоилась. Возможно, он игнорировал меня, потому что продолжал копать. Я видела это в его глазах на кладбище. Он никогда не мог устоять перед брошенным вызовом, а поскольку этот парень просто не мог мне лгать, то избегал меня. Логика наверняка не соответствовала истине, но заставила меня чувствовать себя лучше.

Я отправилась на кухню и сделала свой любимый бутерброд: индейка, помидор и арахисовое масло. Но после ближайшего осмотра сочла его неаппетитным. Но все равно откусила. Хлеб на вкус был черствым и трухлявым, а индейка плохо пахла, даже несмотря на то, что была свежей. Меня почти вырвало в открытую ладонь. Живот скрутило в протесте, и я выкинула остатки бутерброда в мусор по пути к себе в комнату.

Телик: смотреть нечего. Радио: песни все как одна — отстой. Компьютер: все привычные чаты пусты. Меня посетила идея: выбраться куда-нибудь, чтобы хоть что-то делать, несколько случайных звонков, и я оказалась бы где-нибудь на вечеринке четыреста одиннадцать[14], но у меня совсем не было сил.

Вместо этого, я разулась и заползла под одеяло. Все превращения, что я сделала раньше, разом навалились на меня, и даже несмотря на гул в голове, беспокойство из-за Бренда, отвращение к отцу и страх за Кайла, сон пришел быстрее, чем я думала.

* * *

Я проснулась от тихого, но хорошо различимого позвякивания. Сев, я оглядела комнату. Вторую ночь подряд была полная луна, и потому мою спальню заливал серебристый свет, струящийся через окно.

Окно.

Вот откуда доносился звук. Я сползла с кровати, открыла его и выглянула на улицу. Алекс.

— Что ты здесь делаешь?

— Я могу подняться?

Я пожала плечами и отошла назад, когда он начал карабкаться.

Он пролез через открытое окно и мимоходом бросил на меня хмурый взгляд. Внезапно, я обрадовалась, что так и не удосужилась переодеться в пижаму.

— Только пришла домой? Я тебя обыскался.

— Была здесь всю ночь, — сказала я, плюхнувшись на кровать. — В любом случае, почему это ты меня разыскиваешь? Разве мы не сказали друг другу все, что нужно было сказать, в прошлый раз, когда виделись? Помнишь? Ты велел мне убираться к черту?

— Я беспокоился о тебе. Хотел убедиться, что ты в порядке.

— В следующий раз воспользуйся телефоном. Или электронной почтой. Черт, используй почтового голубя.