Прикамская попытка - 3 - [4]
Я не ругал парней за это, их можно понять, хлопот хватало и со стройкой, и с теми немногочисленными заказами на телефонизацию. Сам же я просто рассчитывал повидать старую знакомую, без всякой корысти. Тем более обидным оказался подчёркнуто равнодушный приём у княгини Морозовой. В гостях у неё были два офицера лет тридцати пяти, видимо, женщина испугалась их ревности, слишком уверенно чувствовал себя один из них, майор от артиллерии Тучков Алексей Иванович, чтобы оказаться случайным гостем. Но, меня заинтересовал полковник Лансдорф, видимо, интерес оказался обоюдным. Услышав моё имя, полковник из равнодушно вежливого дворянина, случайно столкнувшегося с "чёрной костью", то бишь, со мной, превратился в преувеличенно вежливого собеседника. Я, быстро поняв, что моё присутствие неприятно хозяйке дома, поспешил откланяться. Вот ведь, никакой благодарности за спасение из рук бунтовщиков, хотя, так обычно и бывает. Скорее всего, княгине претит напоминание о днях унижений и страданий, в моём лице.
Так вот, едва за мной захлопнулись двери особняка княгини, полковник Лансдорф поспешил меня догнать, засыпав градом комплиментов. И телефоны я выдумал, и патроны с галошами запатентовал. Теперь из дальних странствий привёз пушнины на многие тысячи рублей, одним словом, "не будет ли любезен многоуважаемый джин", вернее господин Быстров, познакомить Ивана Фёдоровича Лансдорфа со своим производством артиллерии и боеприпасов, несомненно, самым передовым в мире. Ибо Иван Фёдорович изучил все передовые артиллерийские системы и находит наши пушки самыми лучшими. Не говоря уже об оригинальном револьвере, несомненно лучшим пистолетом в мире. Не будь я циником, возможно, поверил бы в искренность похвалы нашему оружию, тем более, что оно действительно опережало время лет на тридцать-сорок, как минимум.
— Я был бы счастлив побывать на ваших заводах в Прикамске, посмотреть на станки, способные выпускать столь совершенные изделия человеческого гения, — разливался соловьём Лансдорф.
— Может, он действительно фанат оружейного дела? — мелькнула расслабленная мысль, — может, показать ему заводы, будет ещё один единомышленник? Человек грамотный, вон, как расхваливает технику. Стоп! На кой чёрт офицеру, дворянину, наши станки?
— Иван Фёдорович, — не удержался я от наглого вопроса лощёному полковнику, — зачем Вам станки? Откуда Вы вообще знаете о Прикамском заводе? Как у офицера возникли мысли о существовании каких-то станков?
— Я изучал этот вопрос, — как-то неуверенно промямлил Лансдорф.
— Неужели? — развеселил меня его ответ, — тогда Вы знаете наизусть данные по шуваловским единорогам, лучшим орудиям в России и Европе. Какова скорострельность этих орудий, дальность выстрела?
— Мне-е-е, дас-с-с, — заблеял артиллерист, не оставляя сомнений в своей принадлежности к племени шпионов. Какой профессионал не знает ТТХ* лучшего орудия в армии, самого передового изделия* в мире? Вернее, не сомневаюсь, что многие офицеры не знают характеристик шуваловского единорога, так они и о наших орудиях и боеприпасах не слышали.
— Честь имею откланяться, — распрощался я с полковником, направляясь по скрипучему снежку в особняк Желкевского. Забот в столице у меня хватало и без общения со шпионами. Первым делом пришлось выправлять документы на оружейный завод во Владивостоке, я записал совладельцем Палыча, он у нас получался непростительно бедным, до сих пор не имел недвижимости. Затем отправился в Берг-коллегию, заявки на добычу железной руды, каменного угля тоже нуждались в оформлении. Ладно, хоть золотой прииск мы решили подарить императрице, его оформлять не пришлось. Однако, на походы по инстанциям ушли те восемь дней, что оставались до аудиенции у Екатерины.
А уж после приёма в Зимнем Дворце, демонстрации золота, мехов и совместной дегустации крабовых консервов, мы с Никитой стали популярнейшими людьми в Петербурге. Особенно я, получивший приглашения сразу в девять салонов. Не считая визитов ко мне семерых купцов, пяти заводчиков и доброго десятка жуликов и попрошаек. Впрочем, предложения от четверых купцов о совместных предприятиях, тоже здорово смахивали на "кидалово". Зато с тремя оставшимися мы обговорили условия закупки консервов, ружей и даже двух пароходов, с целью их использования для добычи пресловутого калана, его называли чаще "морской выдрой". Все трое собирались на Дальний Восток и были наслышаны о проблемах со строительством судов в Охотске.
С заводчиками получилось тоже неплохо, двоих мне удалось уговорить на совместные предприятия во Владивостоке по производству скобяного товара из нашего железа, причём, оба собирались привезти своих рабочих из Ярославля. Третий заводчик интересовался перспективами производства полотна, парусины и прочего тканого материала. Но, он был не из города Иванова, а из Вологды, и собирался сеять лён, создать полный цикл производства. Я ещё порадовал Прокла Нилина, так его звали, зарослями дикой конопли у озера Ханка, в восемнадцатом веке её применяли исключительно в хозяйственных целях, для производства верёвок и грубых тканей. Пусть развивает выработку мешковины, нам потребуется много такой упаковки для своих товаров. Тем более, что мужчина был основательный, не старый, твёрдо намереваясь завалить джутовыми канатами и мешковиной Дальневосточное побережье. Что характерно, ко мне он приходил не с пустыми руками, а сразу уточнял потребности в крепких верёвках, мешковине и парусине, обговаривал примерные объёмы закупок и согласовал своё превалирующее право поставок на наши предприятия перед иностранными купцами. К счастью, до антимонопольного законодательства ещё далеко.
Наши современники, туристы, сплавлявшиеся весёлой компанией по уральской речке Куйве в рамках «тура выходного дня», оказываются в середине XVI века. Часть компании решает добираться в Москву, полагая, что только там смогут применить свои знания с должным успехом. Эти оптимисты надеются занять достойное место на Руси, либо в Европе, если повезёт. Другие их собратья по несчастью, более битые жизнью и давно ставшие пессимистами, остаются в пограничном селении. Они знают историю с географией, давно не верят властям.
У тебя есть знания из будущего, с соратниками наладил быт и производство на основе передовых технологий. Окрестные племена под твоим крылом. И только у тебя есть огнестрельное оружие, но это не решит всех проблем. Что нужно для выживания в прошлом с небольшой группой друзей Ведь вы одни против всего мира.
Приуралье середины первого тысячелетия нашей эры, где соседствуют славяне, волжские булгары и финно-угры. В результате научного эксперимента сюда оказался закинут бывший следователь с инженерным образованием и опытом производственника. Но чужака здесь не ждали… Выстояв в нескольких сражениях с аборигенами, Белов создаёт поселение единомышленников, собираясь растить детей и наслаждаться девственной природой. Мечтать, как известно, не вредно… А что по этому поводу думают соседние племена?
Эксперимент перенес Белова, отставного офицера с инженерным образованием, в середину первого тысячелетия нашей эры. Он оказался где-то посредине между славянами, волжскими булгарами и финно-уграми Приуралья. С провинциальным спокойствием Белов строит новую жизнь. Заводит знакомство с соседями, женится, начинает торговлю — в общем, ведёт привычное хозяйство и планирует мирное семейное бытие. Выплавляет сталь, создаёт огнестрельное оружие, чтобы отбиваться от многочисленных любителей поживы. И все-таки спокойная жизнь не для Белова.
Прошло двенадцать лет со дня, когда в результате эксперимента своего приятеля Белов попал из 2005 года в восьмой век. Там инженер по образованию и сыщик по профессии, используя инструменты, книги и вещи, бывшие в частном доме, смог создать общество, на порядок выше в техническом развитии окрестных племён, многие из которых не вышли из каменного и бронзового века. В этом ему помогали двое соотечественников: сельский механизатор Фёдор Попов и сельская учительница Наталья, случайно попавшие под воздействие эксперимента.
Кампания туристов, двадцать человек взрослых с детьми, сплавляясь по реке Куйве, притоку Чусовой, попадают шестнадцатый век, во времена Ивана Грозного. Наши современники не падают духом, инженеры и офицеры выстраивают на границе Строгановских владений острог. Закрепляются в нём, из руды выплавляют железо, выковывают примитивные ружья. Учитель химии получает порох, стекло. Огнестрельным оружием удаётся отбиться от набега сибирских татар из-за Урала, ещё не покорённых Ермаком. Чтобы не попасть в кабалу, избежать обвинения в еретизме, ведь никто не знает православных молитв и обычаев, туристы называются не русскими, а магаданцами, из далёкой страны Магадан, что на востоке Сибири.
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.
Он был обычным японским школьником… австралийским студентом. Сдал экзамены, готовился получить диплом, сделать предложение любимой девушке и начать долгие и мучительные поиски работы, но в какой-то момент что-то пошло не так. И снова — могущественные империи и древние дворянские роды, владеющие силой, что сродни с магией, только сейчас уже не до балов и вальсов. А он — один. И он даже не князь.
История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
Продолжение «Прикамской попытки», четверо наших современников, инженеры и офицеры, попали в восемнадцатый век, где в меру своих способностей пытаются изменить вектор развития России. Четвёртая часть. .
Продолжение «Прикамской попытки», четверо наших современников, инженеры и офицеры, попали в восемнадцатый век, где в меру своих способностей пытаются изменить вектор развития России.
В последнее время становится очевидным перемещение мирового центра из Европы в Юго-Восточную Азию. Свой географический шанс встать в ряд с Японией, Китаем, Кореей, и другими быстро растущими азиатскими экономиками, Россия, похоже, как всегда, упускает. А так хочется верить в нормальное будущее своей родины. Увы, изменить настоящее я не могу, но, кто мешает, хотя бы мысленно, переделать прошлое своей страны? Смогут ли изменить три инженера и отставной офицер вектор развития России, немного сдвинув его в сторону Дальнего Востока, всего на полвека раньше, чем в настоящей истории? Мои герои не страдают манией величия, не пытаются стать запанибрата с Потёмкиным и Екатериной Великой.