Приходите в мой дом. Разговоры по душам о России, о вере, о любви. Золотые хиты - [39]

Вадим:Объединяться надо только вокруг Церкви. Кто-то говорит: «У нас не та Церковь, нет настоящих священников». Нет, Церковь и Бог у нас в груди! Ищите своих священников. Ищите свои храмы. Если есть возможность, украшайте их, помогайте им жить. Ведь храм — место, куда мы приходим, чтобы покаяться и попросить прощения, должно быть хорошо убрано…

— Вас не пускают на телевидение, так почему бы ваши песни не распространять через монастыри и храмы? Поклонников и сторонников ваших взглядов по всей России станет во сто крат больше…

Вадим:Телевидение нужно нам не для того, чтобы искать себе признания. На наши концерты приходят целые города. Мы просто хотим донести этот альбом, православный, русский, слушателям. Нас по-прежнему не только не пускают на ТВ, но и тщательно «вырезают» из телезаписей, которые были сделаны на главных концертных площадках страны. В Кремле, в Колонном зале, в Центральном доме молодежи зрители принимали Вику стоя. Овации не замолкали, и «Офицеры России» она пела по два раза. Все равно вырезали!

Вика:Люди звонят, возмущаются этим произволом, пишут нам на сайт: «За каких идиотов нас держат?» Публика на глазах становится другой. Подавляющему большинству уже не нужны вычищенные, вылизанные «Фабрики звезд». Даже молодежи! Она как свежая трава, свежие цветы тянется к свету. Хочет служить идее, ищет сопричастности с этой идеей. Я это очень хорошо ощущаю… Видно, наступило-таки время, когда людям надоело убаюкиваться под звуки лживых песен.

13 октября 2006 г.Беседу вела журналист Наталья ГЛЕБОВА(«Русский вестник», 13.10.2006 г.)

Постой, душа

А по весне моя душа

Летает на закате дня,

Над белой церковью кружа,

Зовет за облака меня.

Земля испариной идет,

А сердце аж заходится,

Зовет душа меня, зовет,

А мне сто граммов хочется,

А по весне, эх, благодать,

Листочки распускаются,

Душа изволит полетать,

Во всех грехах покаяться.

Зовет душа меня, зовет,

А сердце аж изводится —

То в гости к девочкам зайдет,

А то в кабак попросится.

Постой, душа моя, постой!

Я за тобой, я за тобой

Махну сто граммов, не спеша,

И полечу с тобой, душа,

И полечу с тобой, душа.

Постой, душа моя, постой!

Я за тобой, я за тобой

Махну сто граммов, не спеша,

И полечу с тобой, душа,

И полечу с тобой, душа,

С тобой, душа.

Посвящение

Вот и нету его, только крест на могиле,

Только горы цветов, и огромный провал.

Так никто никогда не споет в этом мире

Про веселую жизнь и колючий централ.

Пусть опять захлестнет горло жгучей петлею,

Песня в небо взлетит с перебитым крылом.

Сорок струн он порвал под тверскою луною,

Когда песню нам пел «Приходите в мой дом».

Злые люди пришли, наплевали на душу.

Был Есенин у нас, был у нас Михаил.

Видно, тот, кто стрелял, эти песни послушал

И огромную злобу в душе затаил.

Общей меры здесь нет, но всегда так в России:

Чем богаче душа, тем нелепее смерть.

Он прощал многим все, но ему не простили,

И не дали сказать, и не дали допеть.

На Руси так всегда: пули ищут поэта.

Опоздали друзья, и врачи не смогли.

И, как птица в окно, залетела примета,

И пошли сорок дней продавать за рубли.

Вот и нету его, он, конечно, был первый.

В мире много добра и немерено зла.

А над Тверью горят с беспредельною верой

Золотые кресты, золотые его купола.

Разбудите

Разбудите меня, разбудите,

Как черемухи цвет опадет.

И за все горемыку простите —

Все проходит, и это пройдет.

Все пройдет — и весна, и разлука,

И пьянящие песни любви,

И любая сердечная мука

Догорит в синей дымке зари.

Догори, догорай, догорай,

До зари пой, гитара, играй.

А погаснет свеча — медны струны не рви,

Пой, гитара, играй до зари.

Разбудите меня, разбудите,

Пусть гитара звенит веселей,

Только тонкие ветки не рвите

У черемухи белой моей.

Все пройдет, опадет былым пухом,

Оборвется басовой струной,

И последним серебряным звуком

Отрезвит тебя, мой золотой.

Вор

Золотом вышита осень сибирская, золотом,

А серебром, тонкой ниткой, прошита зима.

И от любви мое сердце разбито, расколото,

А на душе моей негде поставить клейма.

Золото вор мне дарил каждый день, только золото,

А серебром он налево-направо сорил.

И вот теперь мне и грустно, и больно, и холодно,

Грустно и больно, и вор про меня позабыл.

Золота больше не нужно мне, горького золота,

А серебра намела по колено зима.

Все, что когда-то мне было любимо и дорого,

Все потеряла, во всем виновата сама.

За высоким колючим забором,

За высокой колючей стеной

Я гуляла с бродягой и вором,

А теперь вор гуляет с другой.

Золотые георгины

Стали дни у нас короче,

Холодней, длиннее ночи,

Только ты меня за это, милый, не вини.

Ветер уток вдаль уносит,

Как заноза, в сердце осень.

Обмани меня, мой милый! Милый, обмани!

Обмани, скажи, что лето

Потерялось в дымке где-то,

Что под утро к нам вернутся с юга журавли.

Мне скажи, что я любима,

Что зима промчится мимо.

Обмани меня, мой милый! Милый, обмани!

Золотые георгины,

Гроздья алые рябины,

И в бокале моем тонком полусладкое вино.

Золотые георгины,

Гроздья алые рябины

Успокоят мое сердце, сердце нежное мое.

Рябиновый вечер

Мы опять завелись на рябиновый вечер,

От сгоревшей любви, от багряной листвы.

От нелепых обид время сердце не лечит,

И не радуют глаз золотые цветы.

Мы откроем вино и зажжем в зале свечи,

Вспомним нашу весну, все обиды простим.