Приход террафилов - [22]

– Он, конечно, пытался от этого избавиться. Консультировался с разными докторами. Даже со мной.

– Но вы не смогли ему помочь?

– Не моя специальность.

– Зато это доказывает, что он не вор, – заметил Снайпер.

– Почему?

– Потому что он и подойти бы к ней не смог без приступа паники.

– Логично. Значит, они будут искать его сообщника.

– Сообщника?

– Того, чьими руками это было сделано.

– Ну да, – Локсли снова занервничал. – Точно.

– Хотя, возможно, у них будет какая-то другая версия.

– Очень надеюсь! – выпалил граф и, заметив недоумение на лице Доктора, поспешил добавить: – Будет ужасно, если под подозрением окажется кто-то из нас.

– В этом вы правы. Не сможете припомнить еще какие-нибудь детали? Может быть, вы знаете, кто из гостей распространяет вокруг себя запах горячей морской воды?

– Увы, разве что кто-то носит с собой недоваренную рыбу.

Локсли рассмеялся собственной шутке. Неожиданно тот факт, что вором оказался кто-то другой, представился ему в новом свете. Но что, если мистер Бэннинг-Кэннон вдруг укажет на него во время допроса? У него есть для этого все основания – ведь о том, что Локсли не крал шляпу, знает только сам Локсли.

– Что ж, – отозвался Доктор, вставая, – в любом случае стоило зайти и побеседовать с вами. Хотя бы для того, чтобы вы были в курсе. Если я могу быть полезен…

– Вы очень добры, Доктор. Я вам обязан. И обдумаю ваши слова.

«Доброй ночи», – это Локсли пробормотал уже в спину уходящему гостю, который не преминул закрыть за собой дверь.

О том, чтобы лечь спать, не могло быть и речи. Снайпер устроился поудобнее, сцепив руки и пытаясь собраться с мыслями. Однако мысли собираться не желали. Более того, после нескольких попыток Локсли вынужден был признать, что они прямо-таки целенаправленно разбегались.

Спал он в ту ночь беспокойно, не раз просыпаясь в полной уверенности, что на его запястьях вот-вот сомкнутся наручники. Сны тоже были под стать: в них рисовалось то тюремное заключение, то супруги Бэннинг-Кэнноны, обвинявшие друг друга в произошедшем.

Утром Локсли проснулся в холодном поту от звука собственного голоса, повторявшего: «Я невиновен, невиновен, невиновен! Говорю вам, я этого не делал. Спросите их. Я этого не делал!» Разумеется, это было чистейшей правдой, но больше не убеждало даже его самого – не то что приснившихся полицейских.

Как местный землевладелец и арендатор, он, скорее всего, окажется вне подозрений; с другой стороны, среди его гостей были те, кто обладал в обществе куда большим весом. Оставалось только надеяться, что главным следователем действительно будет его дядя Рупольдо. В этой части галактики правосудие опиралось на Кодекс Наполеона, так что, если Рупольдо возглавит расследование, у его племянника будет намного больше шансов на справедливое рассмотрение дела, чем при Англосаксонсой или Барсумской правовой системе. Стоя перед зеркалом с бритвой, Локсли изучал свое отражение, пытаясь понять, можно ли принять его за преступника, и если можно, то каков шанс, что Рупольдо де Креспиньи вынесет ему оправдательный приговор. К тому же оставался призрачный шанс, что шляпа вот-вот будет найдена где-то в доме: например, выяснится, что посыльный из отеля просто доставил ее не в ту комнату.

Спустя несколько минут, немного взбодрившись, Локсли спустился на завтрак. И сразу оказался в центре внимания.

– Привет! – воскликнул он чуть громче, чем требовалось. – Как дела? Нашли шляпу?

Гости, как по команде, отвернулись. Проследив направление их взглядов, лорд Шервуд обнаружил в комнате человека, облаченного в темно-синюю, с алыми полосами, униформу Инспектора Магистрата Отделения Сассекса и Суррея. Именно оно обеспечивало мир и покой в этой части галактики на протяжении нескольких тысячелетий, прошедших с момента падения Закона в Смутное время. Впрочем, лицо Инспектора представляло собой воплощение доброты и кротости, и Локсли расслабился. Для расследования действительно прислали его дядю, сэра Рупольдо де Креспиньи, который не только нянчился с молодым лордом Шервудом в дни его детства, но и обучил всему, что тот сейчас знал о турнирах-реконструкциях и сопутствующих играх. В любой другой ситуации Локсли бросился бы ему на шею и от души порадовался встрече, но сегодня выражение Инспектора обещало исключительно серьезный подход к делу.

– А, – сказал Снайпер. – Значит, все-таки не нашли. Вот ужас.

– Именно, Робин, именно, – ответил сэр Рупольдо. – Боюсь, что сегодняшнюю игру придется отменить. Никто не должен покидать замок и прилежащие к нему земли, пока не предоставит мне полный отчет о том, что делал вчера вечером.

– Вы думаете, что шляпа все еще в поместье? – поинтересовался мистер Бэннинг-Кэннон, бросив взгляд на Локсли. – Я более чем уверен, что воры уже покинули планету. Вы согласны со мной, лорд Шервуд?

Этого было достаточно, чтобы молодой лорд сообразил: у мистера Би-Кей нет ни малейшего намерения выдавать своего сообщника, поскольку это поставит под подозрение и его самого. Локсли уже был готов признать, что жизнь налаживается, но тут до него дошел смысл услышанного.

– Что значит «отменить матч»?

– Он уже отменен.