Приход № 12 (ноябрь 2014). Казанская икона Божьей Матери - [3]

Мы знаем, что человек призван через Христа, через Логос, через Сына, через одно из лиц Святой Троицы войти в полноту Божественного бытия. Это величайшая тайна: «вы причастники Божественного естества». Мы призваны не к этой земной жизни только, и не столько, а мы призваны уже здесь на земле быть причастниками Божественного естества. Как прекрасно говорит Афанасий Антиохийский, Бог стал человеком, чтобы человек стал богом – каждый человек, понимаете. И это и есть величайшая тайна и смысл жизни, и за ней открывается еще более великая тайна того, кто мы вообще есть. Вы знаете ведь о путешествии апостола Павла в Афины, и действительного существует этот алтарь незнаемого Бога, его нашли ученые! Апостол Павел из миссионерских соображений немного изменил форму, ведь там написано во множественном числе: «незнаемым богам». Это очень благочестивый, но нам не вполне знакомый ход мысли: пусть мы знаем многих богов, но кого-то еще не знаем, и чтобы они на нас не обижались, мы и им поставим алтарь. Среди народов, которые почитают духов, а не Бога Отца, это очень характерная черта. И обратите внимание, что апостол даже этот ход обыграл, чуть-чуть скорректировал, чтобы увидеть, что среди афинян немало благочестивых людей.

Очень многие в Греции искали, и действительно много философов искали Бога и истину. Возьмем Платона. Кажется, в Благовещенском соборе Московского кремля Платон изображен среди пророков, нееврейских пророков Христа. В чем тут дело? Главная идея Платона – это «образ вещи». Он рассуждал как грек очень просто, и увидим, что это близко к нам. Когда мастер хочет сделать красивую вазу, ему, естественно, надо иметь дизайн, образ этой вазы в голове, потом он его лепит. Вот этот образ вещи в голове называется эйдос. Платон говорит, что так же, как и у мастера, образ предшествует вещи, а потом он по этому образу ее воплощает. Так же есть образы всего в некоем наднебесном мире, высшем мире. Он подводит к тому, что это и есть нами постигаемое естество Божие, остальное мы просто постичь не можем. Он не говорит это прямо, но он этот называет мир «над небом» находящийся. И вот в этом мире есть образы всех вещей, но не каждого человека, не каждого ежика, а образы совершенного человека, совершенного ежика. Есть этот образ и в уме Бога – совершенного человека. Есть образы справедливости, блага, красоты, и поэтому мы можем отличать красивую вещь от некрасивой. Этот идеальный человек в греческой философии – это и есть особое Божественное существо, Сын Божий, который мы, испорченные подобия, может восстановить по Его эйдосу, по Его подобию. Это одновременно Сын и Логос, то есть явленное Слово.

Подумаем после этого: Платон был кем? Врагом? Нет. Да, он не был посвящен еще, еще Христос не пришел, еще Он не явил Себя, не было этого Богоявления, но было у умных людей, которые имели это видение, очень глубокое понимание некоторых сущностей. Да, они говорили каждый на своем языке. Нам легко говорить о греческих философах, потому что мы все-таки продолжатели греческой культуры. Ведь не даром наши великие учителя Василий Великий, Григорий Нисский, Григорий Богослов учились в афинской языческой академии. Потому что там учили неплохим вещам, там учили правильному понимаю сущностей. Даже очень часто, когда мы говорим о Троице, мы некоторые вещи не очень хорошо понимаем, потому что мы не знаем тех философских аспектов, которые позволили грекам так пережить наше спасение, Богоявление и так далее. Для нас Бог – это Творец мира и податель блага. В разных традициях имена Бога разные, ход мысли разный, но это наше человеческое понимание Божественного.

Что мы знаем о Боге? То, что Он нам открывает в меру нашей человеческой способности понять и открыть. Но то, что мы о нем можем знать, что мы видим, говорит, что действительно мы причастники Божественного естества, а коль это так, перед нами открыты невероятные возможности. Из почти животных мы восстаем до Божественного состояния. Из тварей можем сопричастится с Самим Творцом. Если вдуматься в глубину и смысл евхаристии, что происходит, мы поймем, что мы не соответствием всему этому. И в то же время мы призваны соответствовать этой тайне. Удивительно, что когда начинаешь изучать историю религий, когда начинаешь уходить в древность, в глубину, то встречаешь несовершенное социально-экономически человечество, которое не умеет строить машины, не умеет еще выплавлять металлы, но это человечество создает те религиозные формы, которыми мы пользуемся до сих пор.

Понимаете, до сих пор мы можем сказать о человеке, который груб и неотесан, что он неандерталец. Но когда мы изучаем жизнь неандертальца, мы открываем поразительные вещи. Первое: это не был генетически человек, и скорее всего, особи Homo sapiens и неандертальцев не могли давать потомство. Такая вещь, которую мы все знаем, и к сожалению, используем – могилы и захоронения – это выдумано неандертальцами. Первые, кто открыли эту вещь – это неандертальцы. До этого людей не хоронили, до этого были другие похоронные традиции. Впервые в 1908 году немецкий ученый нашел захоронение неандертальца во Франции. И это была революция. Почему? Потому что до этого думали, что такой дикий человек… И когда открыли это первое захоронение, ученые остолбенели, потому что оказалось, что это существо, которому были свойственны религиозные чувства. Неандертальцы хоронили с обрядами, в определенной позе, клали определенные предметы, которые должны были что-то символизировать, и мы знаем, что. Речь идет о захоронениях, которые начались 160 тысяч лет назад. И тем не менее, найдено более ста захоронений. И перед нами открывается совершенно другой мир.