Приговоренные ко тьме - [31]

— После того, как веронские и фриульские рыцари потерпели ряд поражений от безбожных венгров, Беренгарий едва ли может собрать отряд более семи-восьми сотен человек. Резня на реке Бренте, учиненная венграми, стоила Вероне и Фриулю почти всего цвета их рыцарства.

— Расклад прекрасный, благородные мессеры и прелестные донны. Представляется, что я соглашусь возглавить поход на мятежного фриульского графа!

Берта снова взяла слово. Тон она выбрала вкрадчивый и располагающий, как ей казалось, к абсолютному доверию:

— Ваше высочество, кир, кузен мой! Мы все уверены в доблести вашей и вашего достославного войска и знаем, что впереди вас ждет блестящая победа. Но есть основа тому злу, которое вы взялись искоренять, злу, которое точит, как червь дерево, тело нашей многострадальной страны. Да, вы победите Беренгария, но за ним могут последовать мятежи других потомков коронованных особ, хотя бы Ратольда или Цвентибольда, бастардов Арнульфа Каринтийского. Ваша борьба будет сродни сражению Геракла с гидрой, если вы не положите сему скорый конец, установив порядок императорского престолонаследия и получив на то одобрение Рима! Это будет мудро и дальновидно, ведь все мы смиренные рабы Божьи, и мы не знаем, как распорядится Небо вашей судьбой, тем более, что вы намереваетесь отправиться в воинский поход, полный случайных опасностей, доблести врагов и яда предательства! Сейчас земли Италии находятся под вашей кроткой христианской властью, но все это может в одночасье рухнуть от одного неверного полета стрелы или малейшей оплошности нерадивого оруженосца, если вы, ваше высочество, не позаботитесь уже сейчас определить своего наследника. Сие необходимо не для удовлетворения чьей-то корысти, этого требуют от вас ваши подданные, чьи судьбы вверены вам, и о защите которых в первую очередь надлежит заботиться мудрому и милосердному властелину.

— Ваши слова справедливы, прелестнейшая Берта. Но Господь мне и моей супруге пока не дал детей, — Людовик взглянул на королеву не то с состраданием, не то с упреком.

— Вы молоды и здоровы, государь, и Господь не оставит вас без своих даров. Безусловно, ваши дети будут первыми наследниками в случае своего появления на свет. Если же, упаси Господи, этого не случится, вам надлежит определить порядок престолонаследия среди своих ближайших родственников.

Все присутствующие нервно шевельнулись. Круг ближайших родственников Людовика был весьма ограниченным и в большинстве своем исчерпывался присутствующими здесь.

— Вы имеете в виду юного племянника нашего благочестивого императора, сына короля Верхней Бургундии Рудольфа и Виллы, или, может быть, самого короля Рудольфа45? — ехидно осведомилась Теодора.

— Я вижу, вы прекрасно знаете историю нашей семьи, дорогая Теодора. Откуда такой интерес к изучению истории благородных королевских родов? Впрочем, если бы вы действительно хорошо знали историю бургундского дома, вы бы не предлагали в качестве кандидатуры наследника нашему императору ни мужа, ни сына ненавистной ему сестры.

Людовик согласно кивнул головой и даже поморщился от одного упоминания имени Виллы. История возникновения и соперничества бургундских королевств, заслуживающая отдельного повествования, началась незадолго до описываемых событий и находилась на данный момент в самой своей горячей фазе.

— К тому же король Рудольф находится в преклонном возрасте, а принц Рудольф, напротив, еще слишком юн, и оба они слабы здоровьем, и, как говорят некоторые, разумом, — добавил Адальберт Иврейский, молчавший до сего момента.

— Вот именно. Поэтому я предлагаю вам, ваше высочество, обратить ваш благосклонный взор на присутствующего здесь вашего троюродного брата Гуго, графа Арльского и Вьеннского, сына графа Теобальда, внука Лотаря Второго.

— И вашего сына, — добавила Теодора.

Берта смерила Теодору взглядом, полным торжествующего превосходства:

— Да, неугомонная графиня, и моего сына. Несмотря на свою молодость, граф Гуго смел и отважен и уже сейчас, ваше высочество, является вашим верным помощником в воинских походах.

Гуго встал и учтиво поклонился присутствующим. Весь этот день он провел в крайне нервном возбуждении, ибо едва забрезжил рассвет, как зашедшая пожелать ему доброго утра матушка поведала, что сегодня решится его судьба. И вот теперь взгляды всего высокого собрания были устремлены на него, все с любопытством изучали худощавую фигуру Гуго, как будто впервые увидели. Император же некоторое время о чем-то энергично шептался со своими советниками.

— Граф Гуго, не скрою, любим и почитаем мною, — сказал Людовик, — я склонен приветствовать ваше предложение, очаровательная кузина. Внемли мне, Гуго, и внемлите вы, благородное собрание. В ближайшие дни я издам указ, в котором дети мои будут объявлены наследниками королевской и императорской короны, но, если на то будет горькая воля Небес и Господь не даст мне детей, либо дети мои скончаются ранее рождения своих детей, Гуго и род его будут владеть королевствами Италии, Нижней Бургундии и Прованса.

Свою речь Людовик заготовил заранее. На протяжении долгого пребывания в Лукке именно с этой целью его обхаживали всеми силами тосканские правители. В конце концов Людовик сдался и обещал о своем решении оповестить ближайшее окружение.