Приготовься умирать - [9]

Она немного подвинула компресс. Ее рука задрожала.

– Даже не знаю, что меня шокировало больше: то, что меня ударил мой собственный клиент, или то, что Эспозито кинулся на выручку. Макфарленд уже готов был пнуть меня ногой по голове, но тут подоспел Эспозито и сбил его с ног.

Ланс обернулся и посмотрел в спину удаляющемуся помощнику прокурора:

– Неожиданно с его стороны.

– О чем я и говорю. Он же всех адвокатов защиты за падальщиков держит, и ко мне всегда относится с таким презрением…

На улице их встретил порыв холодного ветра, и Морган поежилась. Ланс зажал ее сумку под мышкой и подал распахнутое пальто. Морган отняла пакет со льдом от лица, просунула руки в рукава и потуже затянула пояс пальто, а Ланс тут же прижал ее к себе, и они пошли к его джипу. Он усадил ее в машину, потом сам сел за руль.

Морган пристегнулась и покопалась в своей сумке.

– Остановишься у Минимарта? У меня тайленол[7] закончился.

– Конечно. – Они остановились у ближайшего магазинчика.

Морган взяла с полки упаковку болеутоляющего и заглянула в следующий ряд за пакетиком арахисовых M&M’s. Расплатившись на кассе, они пошли обратно к машине, и Морган на ходу стала запихивать лекарство в сумку. Внезапно она пошатнулась, выбросив одну руку в сторону, чтобы не потерять равновесие, но колени подогнулись, и она стала клониться вперед, рискуя удариться лицом прямо об асфальт. Ланс ринулся к ней, едва успев подхватить за плечи, и осторожно посадил на землю. Продолжая одной рукой поддерживать спину, другой он развернул ее лицо в свою сторону:

– Морган!

– Что произошло?! – Она подняла подрагивающие веки и медленно моргнула.

– Ты упалав обморок. – Ланс с беспокойством слегка наклонил ее голову, чтобы получше рассмотреть глаза – с ними вроде все было в порядке, но он же не врач. Ее должен скорее обследовать доктор, и в этот раз возражения не принимаются. В конце концов, у нее трое детей.

– Никуда я не падала! – ответила она возмущенно, насупив брови.

Ланс поудобнее взялся за нее, готовясь поднять на руки.

– Погоди. – Морган подобрала свою сумку и отряхнула от грязи выпавший из нее пакетик драже.

– Ну ты даешь! – Он подхватил ее на руки.

– У меня, наверное, сахар понизился. И совсем не обязательно меня таскать! – запротестовала она. – Можешь меня поставить.

– Чтобы ты опять головой стукнулась? – Ланс поднял ее повыше и понес к машине. – Нет уж. Едем в больницу.

Она не стала возражать, и это говорило о том, что состояние ее гораздо хуже, чем она пытается показать.

Глава 5

Шарп застыл как вкопанный. Произнесенное ею вслух имя вызвало целый вихрь воспоминаний, ведь уже лет сто никто не называл его Линкольном. Его родители давно пребывали в лучшем мире, братьев и сестер у него не было, а с бывшей супругой он не общался уже долгое время. И среди тех, кто был знаком с ним до поступления на полицейскую службу, до того, как его фамилия превратилась в прозвище, вытеснившее имя, оставалась лишь Элиза.

– Элиза?! – Даже несмотря на то, что доказательство было прямо перед ним, он никак не мог до конца поверить, что видит ее на пороге своего дома.

– Я боялась, что ты меня и не вспомнишь. – Она сдула несколько волосков, упрямо лезших в глаза. – Давненько мы не виделись…

– Я помню тебя, – ответил он.

Ну что встал как баран?!

Он быстро сбежал по ступенькам и в нерешительности замер перед ней, не зная, какой вариант приветствия лучше избрать. В итоге он остановился на коротком объятии – ну в самом деле, ведь они были старыми друзьями, чтобы между ними не случилось.

– Как поживаешь?

Муж Элизы Тед Пауэлл, тоже полицейский, погиб двадцать пять лет назад, оставив ее одну с малышкой Хейли на руках. Смерть Теда навсегда врезалась в память Шарпа – ему никогда не забыть, как она приняла от его сослуживцев сложенный флаг, как туман полз по кладбищенской земле в то утро и как она трижды непроизвольно вздрогнула, когда почетный караул троекратно отсалютовал в честь Теда из двадцати одного ружья. Шарп возненавидел тогда звук волынки[8] и по сей день терпеть его не мог.

Полицейский департамент Скарлет-Фоллз и местная общественность общими усилиями оказали Элизе поддержку, однако меньше, чем через год после смерти мужа она уехала в Нью-Йорк в попытке начать жизнь с чистого листа.

А может быть, и для того, чтобы охладить их с Шарпом отношения.

– Мне нужна твоя помощь, – сказала она и осеклась. – Просто не знаю, к кому еще обратиться…

Голос, казалось, был на грани отчаяния, и Шарп мгновенно собрался, гоня прочь ностальгию:

– Что случилось?

– Хейли. – Элиза задышала прерывисто. – Ей нужен адвокат.

В голове у Шарпа промелькнул образ младенца, завернутого в розовое одеяльце, но теперь Хейли, должно быть, уже совсем взрослая…

По улице прогромыхал мусоровоз, а следом за ним на небольшую парковку рядом с агентством недвижимости, соседствуя с шумом, заехали две машины. Чувствуя, что разговор с Элизой требует более уединенной обстановки, Шарп пригласил ее подняться в дом:

– Давай зайдем.

Он открыл перед ней дверь, а в прихожей жестом указал на свой кабинет – самую большую комнату в доме, некогда бывшую гостиную, где, помимо обычных офисных предметов мебели, располагался еще и диван.