Приготовительная школа эстетики - [173]
9. Позднепросветительский публицист, враг новой литературы.
10. Раннее творчество Канне привлекло Жан-Поля. Жизнь Канне напоминает персонажей приключенческих романов эпохи барокко. Он кончил как романтический теоретик мифологии, этимолог и впавший в фанатический мистицизм профессор восточных языков в Эрлангене. Среди его друзей были И. Я. Вагнер и Г. X. Шуберт. См. о нем биографическую работу: Neumann Е Johann Arnold Kanne. Ein vergessener Romantiker. Berlin, 1928, и особ.. Schrey D. Mythos und Geschichte bei Johann Arnold Kanne und in der romantischen Mythologie. Tubingen, 1969.
11. См. его замечательную, написанную совместно с Брентано сатиру «Либо Удивительная история БОГСа-часовщика, о том, как он, впрочем, давным-давно покинул человеческую жизнь, теперь же, перенеся многие музыкальные страдания на воде и на земле, возымел надежду вступить в гражданское общество стрелков, либо О залившем берега Баденского еженедельника к нему прилагаемом Концертном объявлении» (Гейдельберг, 1807).
12. См. его сатиру «Филистер в предыстории, истории, послеистории» (Берлин, 1811).
13. «Бамбоччьады», 3 тт. Берлин, 1797—1800. Бернгарди — берлинский попутчик романтиков, муж сестры Тика. О нем см. Klin Е. A. F. Bernhardi als Kritiker und Literaturhistoriker Bonn, 1966.
14. Романист, близкий по духу Жан-Полю
15. «Тристрам Шенди» Стерна, III 37
16. Автор талантливо написанного комического романа «Зигфрид фон Линденберг» (1779), при переработке растянутого до 4 томов. См.: Тронская М. Л. Немецкая сатира эпохи Просвещения, с 146—166.
17. До конца абзаца — прибавление 2-го изд.
18. Во 2-м томе его «Изъяснений Хогартовых гравюр» Лихтенберг назвал Мюллера «немецким Филдингом».
19. Жан-Поль отчасти прав. Лихтенберг, профессор гёттингенского университета, процветавшего тогда, один из самых ярких и светлых, скептически-рационалистических умов Германии, человек, чуждый косности и провинциальной затхлости, с «британским», по верному определению Жан-Поля, вкусом, Лихтенберг в литературной жизни Германии не сыграл положенной его дарованию роли (склонный к малой форме, он мало печатался, нередко удовлетворялся дневниковыми записями). См. о нем гл. V названной выше (прим. 16) книги М. Л. Тройской.
20. Греч. «гиппос» — конь, «онос» — осел.
§ 33.
1. «Закон наоборот» (латин.).
2. С. 92 (Н. Миллер дает неверную ссылку).
3. Эксцентрический, странный человек (англ.).
4. «Мореска» понималась как «гротескная арабеска»!
5. То есть в трилогии о Валленштейне с «Лагеря Валленштейна», за которым следует «высокое» действие двух других частей.
6. С. 90 (вольная цитата). (У Н. Миллера неверно указана страница).
7. До конца абзаца — 2-е изд.
8. Слова этой мелодрамы написаны не Готтером, а И. К. Брандесом.
9. Ироническая поэма о сотворении мира и об изгнании Адама и Евы из рая в форме пролога к театральной пьесе (из романа Тюммеля «Путешествие в полуденные провинции Франции») — Thummel V 38—48.
10. «Принц Цербино, или Путешествие за добрым вкусом... Немецкая комедия в шести действиях» (1799). См.: Tieck L. Schriften. Bd. X. Berlin, 1828, S. 328—338.
11. То есть несуществующими.
12. Хольберг разрушает подобным образом театральную иллюзию в «Улиссе с Итаки» (1724), Фут — в «Ораторах» (1762). (Беренд.)
13. «Арлекин, или Защита гротескно-комического» (1761) — статья известного историка и публициста, объясняющая драматургический смысл комедии масок.
14. См. прим. 4 к § 29.
15. В «Диалоге об атеизме» (1781).
§ 34.
1. Такого сочинения нет среди произведений Сервантеса.
2. Направленный против физиогномики Лафатера роман (1778—1779) веймарского писателя, более известного своими «Немецкими народными сказками».
3. Латин. aseitas — так понимала схоластическая философия совершенное существование бога, Фихте — чистое Я.
4. Вышедшее под именем Стерна сочинение Ричарда Гриффита (1770): «The Koran, or the Life, Character and Sentiments of Tria juncta in uno, М. N. A., or Master of No Arts!»
5. Эта фраза — дополнение 2-го изд.
6. Вслед за филологом Велькером (в Предисловии к его переводу «Лягушек», 1812) Жан-Поль путает комедиографа Аристофана с ученым Аристофаном Византийским; Велькер — вслед за Эразмом в ранних изданиях его «Collectanea Adagiorum». — См.: Kassel R. Die Lampe des Aristophanes. — Jb 1, 1966, 95—106.
7. «Я так смеялся над ним, что почти стал им самим» (латин.).
8. До конца абзаца — 2-е изд.
9. «Сочинения Свифта» (англ.).
10. «Уборная леди» (англ.).
§ 35.
1. «Остроумная собака, которая есть у меня» (франц.).
2. До конца абзаца — добавление 2-го изд.
3. «Смешную мышь, которую родила гора». — Гораций. О поэтическом искусстве, 139.
4. См.: Рабле Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль. Пер. Н. Любимова. М., 1973, с. 78—80.
5. Вольная переделка 1-й кн. романа Рабле (издания — 1575, 1582, 1590). См.: Fischart J. Geschichtsklitterung, hrsg. von H. Schnabel. Halle, 1969, Bd I, S. 112.
6. Ibid., S. 271—272.
7. Ibid., S. 246—255.
8. Выдающийся немецкий писатель, автор романов «Жизненные пути по восходящей линии» (1778—1781), «Kreuz — und Querzuge des Ritters von A bis Z» (1793—1794). Творчество кёнигсбергского писателя — один из стилистических источников Жан-Поля.
«Ангел последней минуты, которого мы так ошибочно называем смертью, есть самый нужный и самый лучший из ангелов. При виде полей брани, обагренных кровью и слезами… ангел последней минуты чувствует себя глубоко тронутым, и его глаза орошаются слезами: «Ах, — говорит он, — я хотел бы умереть хоть раз смертью человеческою…».
В романе немецкого писателя Жан-Поля Рихтера (1763–1825), написанного с причудливым юмором и неистощимым воображением, проникнутым сочувствием к обездоленным, создана выразительная картина жизни феодальной Германии конца XVIII века.
После триумфальной премьеры трагедии «Ромео и Джульетты» неизвестная знатная дама пригласила Шекспира на свидание в парке Виндзорского замка… Перевод Селиванова из журнала «Телескоп», 1835, № 13. На обложке — иллюстрация к книге «Love-Knots and Bridal-Bands: poems and rhymes of wooing and wedding, and valentine verses» (1883).
Жан-Поль Рихтер (1763–1825), современник И. В. Гёте и признанный классик немецкой литературы, заново открытый в XX веке, рассматривал «Грубиянские годы» «как свое лучшее сочинение, в котором, собственно, и живет: там, мол, для него всё сокровенно и комфортно, как дружественная комната, уютная софа и хорошо знакомое радостное сообщество». Жан-Поль говорил, что персонажи романа, братья-близнецы Вальт и Вульт, – «не что иное, как две противостоящие друг другу, но все же родственные персоны, из соединения коих и состоит он». Жан-Поль влиял и продолжает влиять на творчество современных немецкоязычных писателей (например, Арно Шмидта, который многому научился у него, Райнхарда Йиргля, швейцарца Петера Бикселя). По мнению Женевьевы Эспань, специалиста по творчеству Жан-Поля, этого писателя нельзя отнести ни к одному из господствующих направлений того времени: ни к позднему Просвещению, ни к Веймарской классике, ни к романтизму.
Жан-Поль Рихтер (1763–1825), современник И. В. Гёте и признанный классик немецкой литературы, заново открытый в XX веке, рассматривал «Грубиянские годы» «как свое лучшее сочинение, в котором, собственно, и живет: там, мол, для него всё сокровенно и комфортно, как дружественная комната, уютная софа и хорошо знакомое радостное сообщество». Жан-Поль говорил, что персонажи романа, братья-близнецы Вальт и Вульт, – «не что иное, как две противостоящие друг другу, но все же родственные персоны, из соединения коих и состоит он». Жан-Поль влиял и продолжает влиять на творчество современных немецкоязычных писателей (например, Арно Шмидта, который многому научился у него, Райнхарда Йиргля, швейцарца Петера Бикселя). По мнению Женевьевы Эспань, специалиста по творчеству Жан-Поля, этого писателя нельзя отнести ни к одному из господствующих направлений того времени: ни к позднему Просвещению, ни к Веймарской классике, ни к романтизму.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сегодняшнем мире, склонном к саморазрушению на многих уровнях, книга «Философия энтропии» является очень актуальной. Феномен энтропии в ней рассматривается в самых разнообразных значениях, широко интерпретируется в философском, научном, социальном, поэтическом и во многих других смыслах. Автор предлагает обратиться к онтологическим, организационно-техническим, эпистемологическим и прочим негэнтропийным созидательным потенциалам, указывая на их трансцендентный источник. Книга будет полезной как для ученых, так и для студентов.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящем издании впервые на русском языке представлено обширное и многообразное наследие У. Морриса, известного английского поэта и дизайнера, автора социально-утопического романа «Вести ниоткуда», активного общественного деятеля, с 1883 года социалиста. Книга представляет интерес как для специалистов по эстетике, так и для читателей, интересующихся проблемами эстетического воспитания, декоративно-прикладным искусством и историей эстетики.
В сборнике представлены работы крупнейшего из философов XX века — Ганса Георга Гадамера (род. в 1900 г.). Гадамер — глава одного из ведущих направлений современного философствования — герменевтики. Его труды неоднократно переиздавались и переведены на многие европейские языки. Гадамер является также всемирно признанным авторитетом в области классической филологии и эстетики. Сборник отражает как общефилософскую, так и конкретно-научную стороны творчества Гадамера, включая его статьи о живописи, театре и литературе.
Настоящее издание впервые непосредственно знакомит с эстетической концепцией философа. Включенные в него работы, такие, как «Дегуманизация искусства», «Мысли о романе», «Этюды о любви», «Идеи и верования» и другие откроют читателю яркого, оригинального мыслителя, чьи глубокие раздумья о судьбах искусства, о признанных классиках и авангардистских течениях, об «элитарной» и «массовой» культуре, философские размышления о любви и свободе воли предстанут в живой связи с нашей собственной духовной проблематикой.Хосе Ортега-и-Гассет.