Пригоршня вечности - [110]
И махнула раздраженно рукой, мол, сделай милость, отстань, пока не послала подальше злым путем. Суровая женщина, сразу видно, суровая и недоверчивая. Где только эльф такую нашел, в каких краях? Шон оставил хозяйку в покое, но следовать ее советам не стал, спать бы ему совсем чуть-чуть осталось. Одна маета, а впереди и вправду важное дело. Шон раньше сам не делал наговоренного оружия против нежити, знал только в теории, знал твердо, но прекрасно понимал разницу между подробным описанием ритуала в «Сводах» и работой в кузнице. Мастер Ириен, похоже, тоже знает больше, чем говорит, но вся ответственность лежит на нем, дипломированном оллавернском маге. И если не выйдет нож, то первым же от зубов и когтей упыря пострадает сам колдун.
– Ранняя пташка…
Чего больше было в хриплом голосе эльфа – одобрения или раздражения, Шон не понял, а потому ограничился неопределенным движением плеч.
– Тогда готовься, колдун, скоро начнем, – предупредил кузнец.
На скорую руку похватали из плетенки кусочки заветренного сыра, запили молоком. И все это молча. Пока Итан разводил огонь в горне, эльф предъявил Шону несколько грубых заготовок. Металл был разного качества, но волшебник безошибочно выбрал только один из слитков. Как выбрал? Просто один из кусков металла показался ему… м-м-м… чище остальных. Своему чутью Шон привык доверять. Да и эльф-кузнец выбор его без разговоров одобрил.
Молот в руках кузнеца пел вместе с колдуном, вторя его песне-речитативу мелодией чистого звона. Скоро Шон перестал бояться сбиться, молот не давал ему сменить ритм и направление течения звуков. Каждый удар превращал безликий кусок металла в прекрасное оружие, каждое слово наделяло его силой, способной разомкнуть цепь колдовства, породившего неупокоенного мертвеца. Кузнец и колдун понимали друг друга не то что с полувзгляда, а с полумысли, вместе творя небольшое чудо так, словно знали друг друга не день, а целое столетие. Каждый раз, встречаясь взглядом со светлыми глазами эльфа, Шон с восторгом ощущал их растущую общность, способную сокрушить любое зло. И когда мастер Ириен, ударив в последний раз, резко опустил новорожденное лезвие в холодную воду, колдун выкрикнул последнее слово заклинания и связь эта прервалась, Шон ощутил острую боль.
– Эх, красота-то какая! – выдохнул восхищенный хромоножка, любуясь работой.
– Спасибо тебе, мастер, – устало выдохнул Шон.
– И тебе, колдун.
Трое мужчин, потные, закопченные, усталые, завороженно смотрели, как в бочке отдыхает их стальное смертоносное дитя. Каждый отдал ему часть своих сил, и каждый видел в нем свое продолжение. Шон уже сам себе завидовал. Было чему…
Эльф резко вскинул голову и уставился в широкий дверной проем. Через несколько мгновений там показался силуэт лошади с всадником, заслонивший солнечный свет. Шон от неожиданности вздрогнул, а Итан побелел лицом. И, если колдун сразу не догадался что к чему, то по лицу хромоножки можно было читать как по писаному.
«Мы уже покойники», – говорили его круглые глаза.
Ириен скривился от досады, но вышел навстречу пришельцам без робости, Шон следом. Колдун узнал их и отчаянно пожалел, что оставил свой меч в доме. От этих ничего хорошего ждать не приходилось.
Лихих людей, да и нелюдей в приграничье всегда хватало. За всеми головорезами из Твердыни не уследишь, глаз не хватит, вот и шалят на глухих дорогах злодеи всех рас и мастей. По мере их отлова, что, к чести гарнизона, случается частенько, жизнь в крепости делается разнообразней за счет изобретательности палача и фантазии лорда-сенешаля. Особо проявивших себя на стезе кровопролития, душегубства и мучительства ждет кол, остальных просто вешают на добротных крепких виселицах.
Этих было шестеро, все верхом, все вооружены. Кто мечом, кто копьем, у одного новенький самострел. Шестеро недобитков из шайки пресловутого Слепня во главе со своим неуловимым предводителем – человеком непревзойденной жестокости. Он был разнаряжен по-княжески, в коротком зеленом колете с нефритовыми пуговицами, в штанах с шелковой шнуровкой и высоких охотничьих сапогах, и даже шапочку с соколиным пером не забыл. Граф, ни дать ни взять, если бы не кисло-брезгливое выражение тщательно культивируемого чувства превосходства, искривившее смазливую физиономию разбойника.
– Ну, вот и свиделись, кузнец, – сказал Слепень, и свита поддержала его довольным гоготом.
– Чего надо? – невозмутимо спросил эльф.
– Я послал двоих парней прижать твою бабу на реке. Пусть ребята развлекутся. – Душегуб сделал многозначительную паузу, пытаясь определить, как его слова по действуют на эльфа.
Никак. Тот остался спокоен, что твоя ледяная гора, отрешенно разглядывая Слепня, точно полет бабочки вокруг пламени свечи.
«Их шестеро, – думал Шон. – Слишком много, и нет никаких шансов. Совершенно».
– Придется тебе ответить за тех троих, которых я посылал к тебе за оружием, остроухий, – сладко промурлыкал главарь. – Еще не придумал как, но тебе не понравится. Легко ты не умрешь, это я обещаю. Может быть, шкуру с тебя спустить или, скажем, руки обрубить?
Эльф нехорошо так ухмыльнулся и совершенно бесстрастно сказал:
Знала ли петербурженка Катя Говорова, чем закончится для нее гадание в крещенский вечерок? Старое зеркало оказалось дверью в иной, суровый мир, а единственный защитник девушки отныне – непредсказуемый и коварный колдун из Народа Холмов. Вот только уважением и симпатией там и не пахнет, ведь хозяин считает Катю не служанкой даже, а просто домашним питомцем…А вот Кеннета из клана Маклеодов встреча с женщиной из племени богини Дану не смутила ничуть. Что может напугать средневекового горца, если к седлу приторочен верный меч, на устах – учтивые речи, а в руках – кружка доброго эля?Но и Катя, и Кеннет – всего лишь пешки в опасной и древней игре двух бессмертных.
Говорят, что выбор есть всегда. Но от него можно отказаться. На какое-то время. Можно сбежать в северное варварское королевство, там забраться в самую глушь, в чащи плоскогорья, где обитают лишь чудовища во всех обличьях, и в бесконечных сражениях попытаться забыть о выборе, о любви и долге. И все же Судьба обязательно отыщет лазейку, чтобы заставить исполнить предназначенное. Судьба крепко возьмет за горло и заставит вспомнить все. И вернуться. Назло всесильным врагам, назло Госпоже Зиме, которая цепко держит обитателей маленькой приграничной крепости в своих объятиях.Выбор есть всегда? Выбор просто есть…
Божьи мельницы мелют медленно. Великая Пестрая Праматерь кропотливо сплетает хрупкое полотно судеб. Сначала она бережно соберет вместе тех немногих, кто презрел свой удел и отверг предназначение: людей и нелюдей. Потом крепко свяжет всех нерушимой клятвой. И когда пробьет час, они совершат то, что не под силу богам. Но это будет потом, а пока беглому солдату предстоит встретить своего извечного врага и… не дать ему умереть. С чего-то же надо начинать.
Все маги – коварные негодяи. Эту прописную истину знает в Эльлорской Империи каждый. Перед вероломством и жестокостью чернокнижников не способны устоять ни хрупкая, беззащитная женщина, ни всемогущий Канцлер Империи. У беглой вдовы государственного преступника Фэймрил Эрмаад злобные колдуны отобрали пятнадцать лет жизни, счастье материнства и свободу быть собой, у маршала Росса Джевиджа – память о сорока прожитых годах, власть, положение в обществе и здоровье. Двум жертвам высокопоставленных злодеев остается только объединить свои усилия, чтобы попытаться сокрушить черные планы магов и отомстить за свои разрушенные судьбы.
Скучно мы живем, господа-товарищи, скучно. Ни тебе драконов, ни единорогов, а уж про эльфов и гномов говорить нечего. А знаете почему? Злые мы. Ушли они от нас. Туда, где представителя волшебной расы не будут попрекать долголетием и остротой ушей, где никому не надо доказывать, что у вашей мамы нет никакой бороды, где не обзываются «грязным орком» и «прислужником Тьмы». Только там в ваш водоем не сольют ядовитые отходы и не вырубят родной лес. Там в небесах парят грифоны и драконы, а невинные девы галопируют на единорогах.
Она – изгнанница, которая не помнит даже своего имени. Там, куда она попала, ее считают наследной принцессой Хелит, владетельницей замка и будущей женой Верховного Короля.Он – сын грозного правителя Финигаса. Его зовут Мэй. На нем клеймо отступника и злодея.Когда-то ради спасения близких он вымолил у богов силу и мощь на поле брани, пожертвовав собственными чувствами и утратив способность любить. Но встреча с женщиной из другого мира круто изменила его жизнь. В его испепеленной душе зажглась истинная любовь, ради которой он готов на все – разгромить бесчисленное войско неприятеля, выйти на бой с колдунами, терпеть лишения и боль и даже добиться ненавистной короны Верховного Короля, лишь бы Хелит была счастлива.
Закончен сериал, состоящий из рассказов, помеченных как «части». Цика — forever!!!
«Я хотел лишь сбежать от проблем. Забыться на месяц в другом мире. Кто знал, что Массакрия преподнесет мне такой сюрприз? Стать „невольным“ тестером. Не начав играть нарваться на проблемы. Окунуться в жизнь закрытого общества. Стать изгоем на которого ведут охоту. Этого я хотел? Нет. Я хотел лишь сбежать от проблем. Забыться на месяц в другом мире…».
Путь человека тернист и извилист. А уж путь практикующего мага и вовсе лишён бытовой рутинной предсказуемости. Планы, в споре с событиями, способны сменять один другого с феерической быстротой, далеко не всегда своевременно советуясь о своих намерениях с хозяином. Если же маг ставит перед собой заведомо невыполнимую задачу, партия обещает быть особенно занимательной. По одному тузу из каждого рукава в пользу извилистости и непредсказуемости пути! А там и до джокера недалеко…
Гилтас Следопыт привел свой народ в новый рай — легендарную долину Инас-Вакенти. Но запретная долина привлекает и других. Искатели приключений и ученые, священники и сумасшедшие, злобные враги, все пришли туда. А кое-кто пришел из самой необитаемой долины. В это время, Кериансерай, наконец, воссоединилась со своим мужем, приведя на помощь беженцам свой отряд солдат с грифонами. Гилтас настаивает, что судьба эльфов лежит среди влажных туманов и бродячих призраков забытой долины, но никто не знает, прав ли он, или они с Львицей ведут азартную игру — а на кону выживание их народа.
Пока эльфийские изгнанники борются за выживание в далеком королевстве Кхур, остающиеся в Квалинести эльфы сталкиваются с гонениями, порабощением и истреблением. Среди огромных страданий и безграничного зла появляется предводитель восстания — в маске, безымянный, обладающий странной властью — полный решимости очистить эту землю от захватчиков. В это время Кериансерай, Львица, кагонестийский генерал и жена Беседующего Гилтаса, волшебным образом переносится от неминуемой смерти в Кхуре в не менее отчаянное положение на свою бывшую родину.
Серые Стражи снова стали героями Тедаса: Архидемон повержен, а оставшиеся порождения тьмы загнаны обратно под землю. Мор окончен. По крайней мере, так кажется. Валья, молодая эльфийка-маг, недавно принятая в ряды Серых Стражей, получила задание изучить исторические записи прежних Моров, чтобы лучше понять новый - и тревожный - феномен, связанный с порождениями тьмы. В ходе её исследования Четвёртого Мора обнаружилось зашифрованное упоминание, нацарапанное на полях древней карты, а также спрятанный дневник Иссеньи - из последних легендарных наездников на грифонах.
Их называют Ходящими В Ночи. Кто они? В прошлом все до единого – люди. Но сейчас каждый из них – смерть. Волколаки, кровососы, вурдалаки… Они выманивают жертв из жилищ, чтобы насладиться вкусом их плоти и сделать похожими на себя. Лишь одно мешает обрести чудовищам безграничную власть – Цитадель. Старинная крепость, в которой обучают детей, осененных особым даром – Даром уничтожать Ходящих, упокаивать мертвецов, исцелять раненых. Они – щит, отгораживающий живых от порождений Ночи. И из всех прав им оставлено только одно – право умереть, спасая жизни других.Хотят ли трое юных главных героев взвалить на себя такое ярмо?Нет.Могут ли отказаться?Увы.Но там, где не остается места страху, жалости и сомнениям, есть только один путь – путь к спасению.
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…