Пригорьевская операция - [23]

Узнав, что гитлеровцы захватили ближайшую к Ершичам станцию Понетовка, а чуть позднее и Рославль, руководители района собрали нужных людей. Уходить в лес никто не спешил. Куда торопиться? Это можно сделать в самый последний момент. Раскинувшееся на правом берегу Ипути село Ершичи с трех сторон окаймлено лесом. На противоположном берегу реки поднималась стена леса, протянувшегося на десятки километров.

На исходе дня 8 августа по селу начала бить вражеская артиллерия. В райком примчался выставленный в деревне Танино наблюдатель и сообщил, что немцы находятся в двух километрах. Посоветовавшись с командиром части, оборонявшей село, секретарь райкома дал команду коммунистам двигаться за Ипуть, в Сукромлянский лес. Добраться до леса им не пришлось. Через три четыре километра лоб в лоб встретились с вражеской колонной. Люди шарахнулись с дороги в лес. Открытый оккупантами сильный огонь из пулеметов и автоматов шал их все дальше в лес…

А над лесом быстро сгущались сумерки. Ершичские коммунисты не собрались снова ни этой ночью, ни в последующие дни. Кое-кому удалось податься на восток или влиться в отходившие с боями части. Большинство же остались в родном районе, укрылись в глухих лесных деревушках у дальних родственников, знакомых, а иногда и у совсем незнакомых, но добрых и верных людей, начали осторожно нащупывать связи друг с другом.

Никогда не забудут бывшие партизаны лесника Деньгубовского лесничества Романа Семеновича Анодина. Давно перевалило Роману Семеновичу за пятьдесят, но был он крепок и неутомим. Окрестные леса знал как своя пять пальцев. В его доме на хуторе Лузганки, у самого леса, побывало много военнослужащих, местных коммунистов, и всем им Анодин помогал, чем мог. Не одну группу военных провел он к линии фронта.

Одним из первых встретил Роман Семенович коммуниста Михалева, посланного в первые дни войны руководить Прыщанским сельсоветом. Помогал ему продуктами, не раз давал приют. В одну из темных осенних ночей к леснику зашли бывший заведующий райзо Носовец (перед войной переведенный в Вязьму, а затем посланный сюда обкомом) и начальник районной милиции Бобков. Анодин накормил гостей, дал продуктов в дорогу, подсказал, где лучше обосноваться в лесу. А через несколько дней свел с ними Михалева.

Услышав о нападении прыщанской полиции на приезжавших в деревню партизан, Роман Семенович поспешил разыскать их. Несколько дней кружил он по лесу и обнаружил отряд Озернова. О своем открытии сообщил группе Носовца, и она немедленно отправилась по указанному «адресу». Именно Роман Семенович указал путь в отряд Свиридкину, председателю Сукромлянского сельсовета Коршунову, учителю тросно-исаковской школы Трунову…

Один за другим к Озернову пришли Лазарев, братья Родивилины, Пантелеев и многие другие коммунисты.

Озернов и Рыков с радостью принимали пополнение. С появлением в отряде районных работников, хорошо знавших местность, быстро расширялись связи с населением, улучшалось положение с продовольствием.

Озерновцы сдержали слово: накануне нового года разгромили прыщанскую полицию. Побывав в селе, Михалев узнал, что на 30 декабря назначено совещание полицаев и старост и что проводить его будут бургомистр волости и какой-то чин из районной управы. В полдень к дому, где шло совещание, лихо подкатил возок с тремя седоками. Одним из седоков был сам Озернов, одетый в немецкую форму. У двух других на рукавах белели повязки полицаев. Распахнув дверь настежь, Озернов, сопровождаемый друзьями, решительно шагнул в дом, держа руку на расстегнутой кобуре.

— Рус? Партизан?! — гаркнул он.

Увидев представителя власти, полицаи вскочили как по команде. Бургомистр поспешил рассеять недоразумение:

— Никс! Никс! Мы полицай, полицай!

— Полицай? Тогда получай! — ответил Озернов, стреляя в упор.

Почти одновременно ударили еще два партизанских выстрела. Фашистские прислужники бросились к окнам и двери. Но у дома их ждал подоспевший Свиридкин с десятком партизан.

Хороший урок был дан в Прыще предателям. Из Сукромли, Алексеевки и некоторых других населенных пунктов полицаи сбежали в Ершичи. Многие из тех, кого оккупанты силой возвели в «чины», охотно вступали в связь с партизанами.

Владимир Акимович Свиридкин

С первых дней появления Свиридкина в отряде партизаны прониклись к нему большим уважением. Вначале, правда, Озернов и Рыков держали себя с некоторой настороженностью. Озернов боялся, что председатель местного райисполкома попытается проявить власть, а Рыков сомневался, будет ли Свиридкин подчиняться своему бывшему заместителю. Но все опасения быстро рассеялись. Принятый в отряд рядовым бойцом, Свиридкин отличался исключительной дисциплинированностью, охотно выполнял все задания, в дела командования не вмешивался.

И все же окружающие очень скоро разглядели в нем черты, необходимые руководителю. Он внимательно присматривался к людям, чутко улавливал настроение. С большим тактом направлял мысли и поступки партизан. В трудный момент умел присказкой, анекдотом, песней развеять мрачные мысли, поднять дух. Поэтому ни для кого не было неожиданным, когда в один из январских вечеров Озернов, собрав отряд, объявил, что надо сообща решить очень важный вопрос.