— Мне тоже, — призналась Анна.
В данный момент было трудно сконцентрироваться на чем-то другом кроме ощущения, вызываемого его руками. У него такие большие, чудесные, волшебные руки…
Анна прочистила внезапно охрипшее горло.
— Можно спросить вас кое о чем?
— Гм! — рассеянно отозвался Коул, продолжая восхитительный массаж.
— Если мы не собираемся иметь какие-то отношения, то почему вы пытаетесь завести меня?
— Я пытаюсь не завести, — в его глухом голосе послышались нотки сдерживаемого смеха, — а согреть вас. Сейчас не меньше тридцати градусов.
— А-а-а, — разочарованно вырвалось у Анны.
— Помогает?
Интересно, что он имеет в виду?
— Не очень.
Массаж прекратился, и Анна испугалась, что Коулу не понравился ее ответ. Она сжала пальцы в кулаки, чтобы, глядя, как он расстегивает пуговицы, не протянуть к нему руки. Не успела Анна спросить, все ли в порядке у него с головой, как Коул распахнул пальто.
— Идите сюда, пока вы не замерзли до смерти, — пригласил он.
Именно это сказал паук мухе, мелькнуло в голове у Анны. Но предвкушение тепла плюс шанс оказаться так близко к нему явились слишком большим искушением.
— Ну, хорошо, — кивнула она, позволив Коулу запахнуть пальто.
Они прижались друг к другу, и чудесное тепло начало разливаться по телу Анны. Обхватив Коула руками за талию, Анна прижалась щекой к прохладной ткани его рубашки и услышала, как быстро забилось его сердце.
— Хоть бы никто не следил за нами из окна! — пробормотала она, не поднимая головы. — Иначе мы никогда не сможем разубедить их в том, что вы мой близкий друг.
— Какое значение имеют их домыслы? — удивился Коул, и Анна почувствовала на виске его теплое дыхание.
— Важно не то, что они думают, а то, чем они займутся, — пояснила она. — Вы им понравились. Теперь они будут всячески стараться свести нас.
— И поэтому вы никогда не приводили домой Ларри Липински?
— Я не приводила его потому, что он отъявленный лгун, — сказала Анна. — Ему невозможно доверять.
Коул обошел молчанием это объяснение.
— Тогда зачем вы встречались с ним?
— Я же не знала, что у него комплекс Пиноккио.
Но мы отклонились от темы. Мы говорили о том, почему вы не сможете провести с нами завтрашний день.
Она почувствовала, как напряглось его тело.
— Но я же уже сказал, что приду.
— У меня появилась идея, — проговорила Анна, уткнувшись в его грудь, потому что, не видя его поразительно привлекательного лица, ей было легче выразить свою мысль. — Когда я вернусь в дом, я скажу, что вы вспомнили, что приглашены куда-то.
— Но меня никто никуда не приглашал!
— Откуда им это знать? Чудесный план!
— Вы говорите так, будто это уже решено. — Коул поджал чувственно изогнутые губы, и его глаза стали похожи на голубые льдинки, что явно свидетельствовало о его неудовольствии.
— Да, решено.
— Нет, — возразил Коул, выразительно качая головой и упрямо выпятив подбородок. — Это вы так решили, а не я. Мы не на работе, Анна, где все решает ваше слово. Меня пригласила ваша семья, и только от меня зависит, приду я или нет.
Анна широко открыла глаза.
— Неужели вы имеете в виду, что действительно хотите провести Рождество с моей семьей?
— Мне она нравится, — подтвердил Коул. — И, уж конечно, это лучше, чем в одиночестве сидеть дома.
В одиночестве, повторила про себя Анна его слова. Она вздохнула.
— Вы ведете нечестную игру, Коул Мэнсфилд!
Он криво улыбнулся.
— Это значит, что вам слабо составить компанию одинокому парню на Рождество так, как в сочельник?
— Не совсем, но что-то вроде этого.
Теперь, когда они не спорили, она остро почувствовала, как нетерпеливо отзывается ее тело на чувственный призыв его плоти, что, в свою очередь, напомнило ей об их проблеме.
— Значит, так. Вы можете прийти завтра, но только при одном условии.
Снежинка, медленно кружась, опустилась ей на нос и отвлекла от того, что Анна хотела сказать. За ней последовали другие. Анна подняла глаза и увидела, как сотни белых пушинок лениво парят в ночи, опускаясь на серое одеяло земли.
— Снег идет! — радостно воскликнула она, улыбаясь Коулу.
И почти тотчас же где-то вдалеке кто-то запел «Я мечтаю о снежном Рождестве». Стараясь оставаться в кольце теплых рук Коула, Анна повернулась и увидела, как люди расходятся после вечеринки. Уходя, гости пели. Большинство из них шли в обнимку.
Она хихикнула.
— Похоже, что Гумберты не в силах сдерживать себя!
— Как и я. Больше не могу, — сдавленным голосом признался Коул.
Он прижал ее к себе, и она почувствовала, как растет его возбуждение.
Анна, не успев повернуться к нему, уже знала, что Коул хочет поцеловать ее.
Анна по опыту знала, что первые поцелуи обычно неловкие, потому что партнеры не знают, как доставить друг другу удовольствие. Но их губы слились в идеальном поцелуе, как будто стали на нужное место кусочки мозаики.
Анна затрепетала от удивительных по своей остроте опьяняющих ощущений. Подняв руки и проведя ими по мускулистой груди Коула, она обхватила его за шею, боясь, что, упившись поцелуем, беспомощно упадет на тротуар.
Словно горячий бархат, его язык скользнул в рот Анны, вызвав у нее сладострастный стон. Наслаждение головокружительной вспышкой ударило ей в голову.
