Приемы Холлистока - [42]

Тем временем Холлисток, выйдя на улицу, поймал такси, и к назначенному времени прибыл к ресторану, расположенному в новеньком здании огромного отеля. Он сразу узнал Синтию Доуни, которая настолько походила на своего брата, что и длинный синий зонтик в ее руках оказался без надобности. Холлисток решительно подошел к ней:

— Вы меня искали?

— Да, мистер, я жду доктора Холлистока. — Она говорила без спеси, часто свойственной женщинам ее круга, голос был неуверенным и немножко дрожал.

— Прошу вас. — Генрих жестом пригласил ее пройти в ресторан.

Швейцар, с готовностью открывший им дверь, при виде солидных гостей учтиво поклонился в надежде получить хорошие чаевые при выходе, а импозантный метрдотель предложил лучшие места, когда Генрих изъявил ему свое желание разговаривать с дамой на возможно большем удалении от остальных посетителей. Сделав небольшой заказ, они приступили к делу.

— Рассказывайте! — Генрих откинулся в удобном кресле и вольготно положив ногу на ногу, закурил длинную сигару. — Времени у меня не так и много, но помочь я вам, несомненно, смогу.

— Понимаете, — Синтия сильно волновалась и слова давались ей нелегко, — я совершила большую оплошность, когда…когда начинала свои опыты с общением с другим миром. Вы понимаете, о чем я говорю? Ведь вы смогли помочь моему брату…

— Понимаю, — Генрих Холлисток медленно кивнул, — но можете уже не продолжать. Если вам угодно, я сделаю это за вас. Знаете, подобные, как вы выразились, оплошности совершают многие, но вы совершили не оплошность, а ошибку. Кстати, вы получили мой номер у своего брата, Синтия, а как вы ему объяснили это свое желание? Ведь не напрямую же сказали причину?

— Да, у него. Я просто сказала, что мне показалось, будто и ко мне явилось привидение, и я хочу с вами посоветоваться. Мой брат так хорошо отзывался о вас, доктор, первые три дня он просто взахлеб пересказывал ваши с ним похождения. А что вы говорили про ошибку?

— Ошибка ваша заключалась в том, что вы решили использовать неприкаянного духа в своих целях. Запомните, что это недозволено делать, если ты не можешь помочь ему в действительности. Что вам говорит эта Елена, когда является сейчас по ночам?

— Говорит, что наведет настоящего демона, который погубит сначала моего мужа, а потом и меня. Я пыталась ее прогнать с помощью магии, но она становится все злее и страшнее. Вчера, например, она предстала в виде полуистлевшей старухи, причем запах разложения чувствовался по настоящему, и это было ужасно. Мало того, это произошло уже не в нашем доме, поскольку я уехала к подруге, не в силах это терпеть. А вот подруга, которая спала в соседней комнате, ничего не видела и не чувствовала при этом. И только когда я взмолилась о прощении, и сказала, что готова сделать что угодно, эта ужасная Елена сказала мне про вас. Что только вы можете избавить меня от ее визитов. И хотя я ничего, признаюсь, уже не понимаю, но выбора у меня нет, потому что сил терпеть это уже не осталось. Так что я перед вами, мистер Холлисток.

— Всегда помните о том, Синтия, — сказал Генрих, отпив кофе из маленькой чашечки, какие принес им официант, — что за все надо платить. Вы захотели получить что-то, не сделав при этом ничего, и поверьте мне, что те десять тысяч, которые беру у вас я, это совершенный пустяк, по сравнению с тем, что пришлось бы вам заплатить в случае исполнения вашего первоначального плана… Сколько дней к вам приходит Елена?

— Уже почти неделю.

— Шесть дней. Ммм…ладно, можете быть уверены, что больше она к вам не придет. Давайте деньги!

Взяв объемную пачку, Генрих сунул ее во внутренний карман.

— Кто вы, мистер Холлисток? — вдруг спросила Синтия. — И почему я вам верю? Ведь я передала вам большие деньги, не требуя взамен даже расписки, и все равно верю вам безоговорочно. Никогда бы не подумала, что я на такое способна!

— Вам сейчас легче стало? — улыбаясь, спросил Холлисток.

— А вы знаете, да! — Синтия даже удивилась. — Будто с плеч спала непосильная ноша.

— Так вот я действительно доктор, — продолжал улыбаться Холлисток, — доктор человеческих душ. Сами ведь почувствовали эффект! Только я непростой доктор, а знаете какой?

— Какой? — Синтия первый раз улыбнулась.

— Самый лучший! — Генрих встал из-за стола. — Все, миссис Доуни, мне пора идти. Я оставляю на столе тридцать фунтов за наш заказ и прощаюсь с вами. Помните, что чем больше вы будете отдавать, тем больше получите впоследствии. Только никогда не отдавайте все. Прощайте!

Он говорил это с улыбкой, и Синтия, улыбающаяся в ответ, продолжала улыбаться и после его ухода. Его слова, доходчивые и простые, всегда действовали на людей лучше любых заумных речей, и сейчас она даже была счастлива.

Между тем Генрих, выйдя из ресторана, сначала остановился в задумчивости. Потом прошел немного вперед и остановив кэб, попросил отвезти его в какой-нибудь хороший ювелирный магазин. Таксист-индус понимающе кивнул:

— Есть хороший торговый центр Burlington на Мэйфейр, мистер.

— Поехали туда, — согласился Холлисток и после этого погрузился в размышления, безразлично глядя на мелькавшие дома, машины и людей, вечно спешащих в свое никуда с невероятно целеустремленным видом.