Причуды любви - [26]

Сердце Джин, казалось, остановилось. Выйти замуж за Рея и родить ему ребенка — это было то, о чем она мечтала! Но где же его любовь к ней? Ведь он ни словом не обмолвился об этом.

— Я не выйду за тебя! — Ее голос прозвучал глухо.

— Значит, ты не хочешь, чтобы наш ребенок носил мое имя? Ты подумала, на что обрекаешь его?

— Больше всего на свете меня волнует, чтобы он появился, Рей!

— Но почему ты не хочешь, чтобы у него были родители?

— Бессмысленная затея! И мы оба прекрасно знаем это!

— Но почему?!

— Ты хочешь сказать, что самое главное иметь родителей и неважно, что они поженились по необходимости.

— Но ведь у нас была страсть, Джинни!

— Она не заменяет любовь.

Его лицо помрачнело, брови сдвинулись.

— Думай что угодно, но я могу доказать тебе обратное!

Он схватил ее в свои объятия, прежде чем она успела отстраниться.

— Перестань, Рей! Это ничего не решает! Это безумие, а его недостаточно, чтобы создать семью! — возразила Джин.

— Неужели ты все забыла?

— Да! И не хочу вспоминать! Это была… ошибка, самая большая в моей жизни.

Она попыталась отстраниться от него. Но он еще крепче сжал ее в своих объятиях. Еще секунда, и губы его коснулись ее лица и нежно обхватили рот.

— Но ведь это было неплохо, ты не можешь отрицать этого, Джинни! — прошептал он. Его язык проник ей в рот и зажег огнем страсти. — Почему ты не хочешь выйти за меня замуж и наслаждаться этим всю жизнь?

Джин закрыла глаза. Искушение было слишком велико. Между ними по-прежнему было все то же сумасшедшее влечение, но разве этого достаточно для брака? Как долго Рей будет испытывать страсть к ней? Она не сможет второй раз пережить его потерю. Лучше оставить все как есть!

— Нет! — Твердо сказала она.

Если бы он сказал, что любит ее, она не колеблясь бы ответила «да».

— Нет! Я не выйду за тебя, — повторила она. — Это было бы ошибкой. А сейчас я не вижу смысла продолжать нашу беседу.

— Напротив! Я ни за что на свете не соглашусь, чтобы ты одна воспитывала моего сына! И как бы ты ни противилась этому, я не отступлюсь!

— Убирайся отсюда!

— Я уйду, но вернусь, дорогая. Я буду приходить сюда каждый день, пока не родится ребенок, а потом…

Его лицо отразило невысказанную и твердую решимость одновременно.

— И что потом? — с издевательской усмешкой спросила Джин.

— Потом я сделаю все возможное, чтобы получить опекунство над ребенком.

— Что?! — Джин растерялась. — Но это же смешно! На каких основаниях?

— На тех основаниях, что ты плохая мать! И твой образ жизни вряд ли будет положительным примером для ребенка. Думаю, что этого будет достаточно для суда!

— Ты сумасшедший! Твое заявление даже не примут к рассмотрению в суде! Его отклонят за недостаточностью оснований!

— Ты уверена в этом? — Он упрямо тряхнул головой. — Но я все равно попробую! А твое имя появится во всех газетах! Посмотрим, сколько тогда пожертвователей останется у твоего фонда!

Джин не хотела верить, что он обратится в суд. Она плохо разбиралась в законах, но в одном Рей был прав: этот скандал навсегда разрушит ее дело и испортит будущее ребенка.

— Неужели ты так ненавидишь меня, Рей, что решишься на такое? — Тихо спросила она.

— Нет. Я далек от ненависти к тебе, Джинни! Поэтому дам тебе время подумать. Выходи за меня, и все будет в порядке. Но знай, если ты не сделаешь этого, я не остановлюсь ни перед чем. Этот ребенок мне дороже всего на свете!

Рей ушел. Какое-то время она продолжала сидеть, пытаясь проанализировать этот неприятный разговор. Только ненависть могла заставить его так разговаривать с ней. Он предлагает выйти за него замуж, но как можно строить свою жизнь с человеком, который такого мнения о ней! Даже ради ребенка она не может пойти на это.

11

— Для вас письмо, мадам Джордон, — сказала консьержка, протягивая Джин конверт.

— Благодарю вас.

Джин взяла письмо и прошла через мраморный холл к лифту. Взглянув на конверт, она узнала почерк матери. Ей не надо было распечатывать письмо, она и так знала его содержание. В каждом письме мать умоляла ее проявить разум и покинуть Париж.

Мать не знала о ее последнем разговоре с Реем, угрожавшим добиться опекунства над ребенком. Юрист, с которым проконсультировалась Джин, подтвердил, что у Рея есть шанс не только возбудить дело в суде, но и выиграть его, и она была очень обеспокоена этим. Что касается публичного скандала, газетной шумихи, то это мало волновало ее.

После разговора с Реем она была настолько расстроена и подавлена, что, не сказав ничего матери, уехала в Париж. Джин прекрасно понимала, что глупо пытаться спрятаться, она стремилась хотя бы выиграть время. Когда родится ребенок, ей будет легче бороться с Реем.

Скрипнув, лифт остановился. Джин повезло, она нашла приличные апартаменты в центре Парижа. Они принадлежали какой-то актрисе, которая наездами жила в Париже. Комнаты были удобные, хотя и не соответствовали ее вкусу.

Скинув туфли и растянувшись на диване, Джин облегченно вздохнула. Несмотря на то, что Рождество закончилось несколько дней назад, на улицах по-прежнему царило оживление. Прогуливаясь в центре Парижа, она зашла в кафе не потому, что ей захотелось что-то съесть, а просто чтобы отвлечься от своих невеселых мыслей. Но ей это не удалось, и, посидев немного, она направилась домой.