Причуды любви - [13]

Рей выпустил гусеницу и посмотрел на Джин с осуждением.

— И весь этот шум из-за несчастного насекомого?

Взрослей быстрее, Джинни.

— Это не моя вина, что я боюсь их, — ответила она, заметив, что стоит перед ним в расстегнутой рубашке и ее маленькая грудь видна Рею.

Она быстро запахнула рубашку, но застегнуть ее не представилось возможности, так как все пуговицы оказались оторванными. Поэтому она завязала два конца в узел. Неожиданно ее взгляд остановился на руках Рея.

— Что случилось с вашей рукой? На ней кровь!

— Я поранил ее ножом, когда ты закричала.

Рей перевел взгляд с длинного глубокого пореза на ее лицо. Он красноречиво выражал то, что он думает по поводу ее дикого крика по столь ничтожному поводу.

— Возможно, в следующий раз, когда ты встретишься с подобным насекомым, то справишься сама.

Джин вздрогнула.

— Вряд ли. Мне очень жаль, что вы поранились из-за меня. Могу я вам чем-нибудь помочь? — Она взглянула на рану.

— Благодарю, как-нибудь обойдусь без твоей помощи. А сейчас, если у тебя нет больше поводов отрывать меня от дела, нам пора двигаться дальше. В противном случае наши надежды быть подобранными спасателями растают так же, как мое терпение.

Рей вытащил из кармана носовой платок и перевязал им руку. Затем взял нож и, не обращая внимания на Джин, возобновил работу.

Она прикусила язык. Конечно, было глупо с ее стороны так кричать, но зачем же постоянно выводить ее из себя? И снова, уже в который раз, у нее возникало страстное желание никогда больше не видеть Рея, когда все это кончится. Однако она не могла отрицать, что была уже не той прежней Джин, которую Рей встретил в аэропорту.

Они шли не останавливаясь и буквально перед началом дождя наткнулись на маленькую деревеньку. Джин очень устала и уже не могла идти, когда Рей объявил о привале. Они остановились на краю довольно большой поляны. Однако радость ее моментально улетучилась, когда она увидела домики.

— Рей, что это?

В ее голосе послышалась тревога. Он повернул голову и увидел маленькие хижины, из которых уже стали выходить люди.

— Не волнуйся. Здесь еще до сих пор живут небольшие группы индейцев. Но они вполне дружелюбны, и не думаю, что они захотят добавить тебя к своему дневному рациону.

Джин зло взглянула на него. Его сарказм был сейчас совершенно неуместен.

— Будем надеяться, что они не съедят также и вас, мистер. Вы слишком грубы и можете вызвать у них несварение желудка!

Неожиданно он весело расхохотался, глядя на ее злое лицо.

— Да, тебя трудно усмирить, дорогая!

В его устах это прозвучало как комплимент. Джин остановилась и с удивлением взглянула на него. Но тут ее внимание привлекли люди, приближавшиеся к ним.

— Рей, я…

Он схватил ее за руку и крепко сжал.

— Молчи, Джинни, и держись возле меня!

Это был первый приказ, которому она подчинилась беспрекословно. Перед ними остановился мужчина, который, скорее всего, был вождем племени, и начал что-то говорить Рею. Завязалась беседа, смысл которой Джин не понимала. По-видимому, Рей пытался объяснить вождю, как они сюда попали и что с ними произошло. Интересно, где он мог научиться этому языку? — подумала Джин. Он говорил не очень быстро, но, судя по всему, его понимали. Широкое лицо вождя расплылось в улыбке, и он дружелюбно закивал головой. Махнув рукой в сторону одной из хижин, он пригласил гостей последовать за ним.

Джин вцепилась в руку Рея. Ее окружили несколько женщин. Они трогали ее волосы и проводили руками по ее белой коже, находя в этом развлечение. Джин старалась не отстраняться от их назойливых рук, но очень обрадовалась, когда индеец наконец завел их в хижину и усадил на пол. Там было темно, и потребовалось несколько минут, чтобы ее глаза привыкли и она смогла что-то разглядеть. В хижине оказалось еще несколько человек. Все они расположились вокруг колыбельки ребенка. И женщина, наверное мать ребенка, периодически смачивала кусочек ткани в воде и прикладывала к крошечному тельцу. Но, судя по всему, это мало помогало, и ребенок все время плакал.

Несколько женщин сейчас же вышли из хижины и вернулись с водой и едой для гостей.

Джин не решалась притронуться к пище и вопрошающе смотрела на Рея.

— Что это? — спросила она. Он взял с тарелки что-то напоминающее хлеб и разломил пополам, протягивая одну половину Джин.

— Это просто хлеб и немного рыбы.

— Понятно.

Джин откусила маленький кусочек хлеба и взяла рыбу, улыбаясь пожилому мужчине, который наблюдал за ней.

— Вкусно! — сказала она.

Рей перевел ее слова вождю, и тот довольно закивал, приглашая их съесть еще.

— Где вы научились их языку? — спросила она.

Он усмехнулся.

— Достаточно знать несколько слов, а их уже несложно связать, если будет нужно. Когда я учился, то всегда старался узнать как можно больше.

— Учился? — Джин не сумела скрыть своего удивления.

— Да, и приобретенные знания мне очень пригодились.

Он повернулся к вождю, оставив Джин размышлять над его словами. Девушка пыталась вспомнить, что она знает о Рее, но поняла, что почти ничего. И даже в письме ее деда говорилось только о том, что Рей будет сопровождать ее к нему. Ей вдруг захотелось узнать больше о человеке, который, пусть ненадолго, вошел в ее жизнь.