Прибой у Котомари - [34]
Но небеса не разверзлись, и, когда танк наехал, Иван лег ему под правую гусеницу. Он ощутил неодушевленность сформированного человеческими руками металла и хотел закричать, но раздавленная грудь не вобрала воздуха. Тогда он, как на колени женщине, положил голову на землю и разжал пальцы…
14
Они пришли и молча сели рядом - Мунко, Иван, Шергин, Калинушкин. Их бескровные лики были спокойны; их мертвые зеницы смотрели сквозь него; их отверзлые раны, как язвы, покрывали простреленные, обезображенные тела. Их губы шевелились, обращая к нему беззвучную речь, но нем и непонятен был этот мертвый язык.
Угасающим, меркнувшим взором Баландин смотрел на них, и образы прошедшей жизни тихо всплывали со дна памяти и, как уносимые ветром листья, пропадали в немыслимой, ожидающей его дали. И бесконечен был их ход, и ни один образ не повторился дважды; и эти бесконечность и неповторяемость удивляли его и были так же недоступны для понимания, как лоно и власть, их породившие.
Новый день наступил, но солнце не смогло прорвать плотную завесу дождя и туч: его лучи преломлялись где-то в высоте и, отраженные, возвращались к своему светилу, так и не достигнув покрова земли, не озарив её таил, красот и бедствий…
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ПОВЕСТИ «ПРИБОЙ У КОТОМАРИ»
Подвиги советских воинов в Великой Отечественной войне, и в том числе подвиги разведчиков-диверсантов, еще не полностью освещены нашей литературой. Правда, усилиями ряда писателей и работников кино образ армейского разведчика в последнее время приобретает довольно зримые черты. Однако он чаще всего рисуется этаким сверхчеловеком, которому все доступно, который все может и побеждает играючи. Отсюда у молодых людей, не прошедших войну, очень часто создается впечатление, что разведка - это сплошная романтика, блеск орденов, красивая и веселая жизнь. Порой можно прочитать или услышать о разведчиках как о людях, не знающих страха, своего рода сорвиголовах. Ошибочное мнение! Для меня, разведчика-диверсанта, который, как и герои повести Бориса Воробьева, всю войну противостоял немецким горным егерям в горах Норвегии и Северной Финляндии и который принимал участие в разгроме японских империалистов, такая точка зрения неприемлема и неприятна.
Поэтому здесь я хочу сказать о первом и очень важном достоинстве повести Бориса Воробьева - продуманном и правдивом показе автором своих героев. Все шесть человек, составляющие группу старшего лейтенанта Сергея Баландина, - это простые советские люди, понимающие, что разведка не романтика, а труд. Тяжелый и опасный, но необходимый Родине труд, без которого нет побед в кровопролитной войне. Все шестеро - патриоты, добровольно идущие на выполнение рискованного задания, сознающие его необходимость. Это настоящие мужчины!
В своем романе «Тропою гнева» писатель Явдат Ильясов говорит: «Мужчина - еще не тот, кто может отрастить усы и бороду, кто способен выпить бурдюк вина, и не тот, кто умеет ласкать женщин, а тот, кто закрыл свое сердце для всего мелкого, обыденного, пошлого и вступил на тропу подвига».
Вот такими людьми, идущими тропою подвига, я вижу героев повести Бориса Воробьева. Правдиво, ненавязчиво рассказывает автор о цене жизни человека, о желании жить. На замечание начальника разведки: «Отбери ребят поотчаянней. Чтоб не моргнув в огонь и воду» (Вот они, сорвиголовы!) - автор устами командира группы мысленно отвечает: «Отчаянных во взводе нет. На отчаянных воду возят. А у меня североморцы. Матросы». В самом деле, есть ли такие отчаянные, которые не задумываясь бросаются в огонь и воду? Жизнь безоговорочно отвечает на этот вопрос. Таких людей нет. Человеку свойственно постоянно думать, а при выполнении ответственного, связанного с большим риском задания работа мысли усиливается во сто крат. Тот, кто не думает в бою, чаще всего погибает; мыслящий боец не только остается жить, но и наносит как можно больше урона врагу. Конечно, на войне встречаются крайние ситуации, когда человеку приходится сознательно отдавать свою жизнь, но он делает это не с радостью, а в силу суровой необходимости и глубокого понимания своего долга перед Родиной, товарищами.
Очень хорошо, что, расставаясь с начальником разведки, старший лейтенант Баландин задает вопрос о возможности возвращения, очень хорошо, что герои повести, разбросанные по острову, умирая, надеются, что их товарищи сумеют выполнить задание и вернуться. Это закономерно. Это укрепляет волю людей, и в повести эта мысль проводится убедительно.
Да, герои Бориса Воробьева погибают. Героически и правдоподобно, как бывало на войне. Жаль только, что автор говорит об этом еще в прологе, обрывая тем самым все надежды у читателя.
Разумеется, художественная книга не обязана показывать минувшие события с документальной точностью. Однако любая книга, коль она претендует на роль воспитателя молодежи, должна показывать, что необходимо знать и уметь человеку, чтобы совершать подвиги.
Борис Воробьев хорошо показал роль дружбы в жизни своих героев, их веру в себя и товарищей. Хорошо, что в повести нашелся такой разведчик, как старшина первой статьи Федор Калинушкин, который своим неистощимым оптимизмом, безобидными подначками отвлекал друзей от мыслей о предстоящих испытаниях, давал возможность отдохнуть им от большой психологической нагрузки, которая обычно нестерпимо давит на сознание человека, находящегося в преддверии действий.
