Прибалтика. 1939–1945 гг. Война и память - [50]

.

Охрана советских военнопленных, сопровождение их на работы, выполнение карательных – вплоть до расстрела – акций в отношении них также входили в функции вспомогательной полиции, охранных батальонов и подразделений самозащиты. Поведение пособников оккупантов «…несмотря на отдельные исключения, не было более гуманным нежели немецкое»⁷⁵. На территории Прибалтики, по различным данным, погибло от 400 до 600 тысяч военнопленных. Саласпилс, Клоога, Межапарк (Кайзервальд), Пагегяй и еще более сотни лагерей для военнопленных стали местами уничтожения советских военнослужащих. Формально, в нацистской классификации, они не числились лагерями уничтожения – здесь не было газовых камер и крематориев, – однако смертность в большинстве из них в 1941–1943 гг. достигала 70–90 %⁷⁶. Главный военный комендант Литвы генерал-майор Э. Юст на «Рижском процессе», состоявшемся в 1946 г. над нацистскими руководителями Остланда, касаясь вопроса об уничтожении советских военнопленных, объяснял, что к ним «применялись методы психического истощения и массового расстрела»⁷⁷. В 1941–1942 гг. вследствие многодневной перевозки в нечеловеческих условиях (в вагонах для скота, зачастую без обуви, зимой в одних гимнастерках, без еды и воды) или в результате многодневных пеших маршей погибало около половины из доставленных военнопленных⁷⁸. «Дневной рацион для военнопленных в Прибалтике составлял 250 грамм хлеба и один раз в сутки суп»⁷⁹. Да и та еда, что выдавалась, готовилась из отбросов. «Положение пленных было ужасное. Они находятся под открытым небом, все оборванные и разутые, пищу дают один раз в день, и то приготовленную из картофельной шелухи»⁸⁰. В октябре 1941 г. питание было уменьшено на четверть, и это ускорило запланированную немцами смертность в лагерях⁸¹. К тому же военнопленные использовались на тяжелых работах. Рабочий день длился 14–16 часов⁸².

Только в Литве, по различной информации, погибло 170230 тысяч военнопленных⁸³, в Латвии – от 200 до 300 тысяч⁸⁴, в Эстонии – до 60 тысяч⁸⁵. Таковы в целом были общие принципы оккупационной политики нацистов, реализуемой на территории Остланда. Специфику ее реализации применительно к каждой из прибалтийских советских республик имеет смысл рассмотреть особо.

2.2. Литовский сценарий

В Каунасе и Вильнюсе немецкие войска были уже к вечеру 24 июня 1941 г. Не известно ни одного факта сопротивления наступающему вермахту со стороны литовцев⁸⁶. Происходило прямо противоположное. 23 июня, когда части Красной армии и представители советской власти спешно отступали из Литвы, почти одновременно практически во всех городах и в крупных населенных пунктах республики вспыхнуло антисоветское восстание, организованное Фронтом литовских активистов (ФЛА был создан 17 ноября 1940 г. в Берлине, его численность к июню 1941 г. превышала 25 тысяч человек)⁸⁷. Действия вооруженных отрядов были скоординированы: они громили офисы органов советской власти, занимали радиостанции (первой была захвачена радиостанция Каунаса), расправлялись с бывшими советскими чиновниками и их семьями, выискивали коммунистов и учиняли расправы над ними, устраивали еврейские погромы, наконец, пытались разоружить отступающие части Красной армии.

«Восстание июня 1941 г. не было совершенно стихийным и спонтанным (как иногда утверждают в историографии). Во многих местах Литвы его организационные структуры создавались при помощи эмигрантских организаций и немецкой разведки – абвера. Они вооружались, у них были стычки с советской милицией, от них еще до войны пострадали первые чиновники советской власти»⁸⁸. Формально ФЛА руководил посол Литвы в Берлине полковник К. Шкирпа, активный сторонник сближения Литвы с Германией еще с середины 30-х гг. В 1938 г. он создал и возглавил пронацистскую организацию «Жигис» в Клайпеде, финансировавшуюся из Берлина⁸⁹. В 1940 г. Шкирпа не выполнил указание советского МИДа, адресованное к дипмиссиям включенных в состав СССР республик, ликвидировать их зарубежные представительства, и не вернулся в Литву после ее советизации. Уже летом 1940 г. он в результате нескольких встреч с представителями германского МИДа начал формирование Фронта литовских активистов. В октябре эту организацию взял «под опеку» абвер. 25 января Шкирпа представил полковнику абвера И. Гребе план «освобождения Литвы».

Вот его основные тезисы: «Немецкая армия представляется как освободитель Литвы и других угнетённых народов СССР, предлагается: во-первых, организовать общее восстание в Литве после вступления немецких войск; во-вторых, препятствовать снабжению и помощи Красной Армии путём саботажа; в-третьих, встречать немецкие войска как освободителей, оказывая им всяческую поддержку и помощь»⁹⁰. (Шкирпа, назначенный главой Временного правительства Литвы, из Германии летом 1941 г. выпущен не был, закончил свои дни в Вашингтоне, в 1995 г. торжественно перезахоронен в Каунасе – в Пантеоне выдающихся деятелей Литвы, его именем названы улица в Каунасе и аллея в Вильнюсе.)

В воззвании Литовского Информационного бюро – пропагандистского центра Фронта литовских активистов в Берлине – от 19 марта 1941 г. содержался призыв – когда начнутся военные действия, поднимать «местные восстания», взять власть в свои руки, «незамедлительно арестовать местных коммунистов и иных предателей Литвы, чтобы ни один не избежал возмездия за свои действия»