При дворе русских императоров: Произведения Михая Зичи из собраний Эрмитажа - [29]
Внизу шестая сцена – торжественный спектакль в Мариинском театре: в центре царской ложи молодожены, по сторонам императрица и император в окружении членов семьи и придворных. Великая княжна Ксения Александровна, старшая дочь императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. Великий князь Александр Михайлович, четвертый сын великого князя Михаила Николаевича (дяди Александра III) и великой княгини Ольги Федоровны (урожденной принцессы Баденской). Великий князь Александр Михайлович так вспоминает об этом дне: “Наша свадьба должна была состояться как раз в той же церкви Петергофского Большого дворца, в которой я присягал в день моего совершеннолетия. Эта церковь была избрана мною, в виду моей суеверной неприязни к столице.
За обрядом одевания невесты наблюдала сама Государыня при участии наиболее заслуженных статс-дам и фрейлин. Волосы Ксении были положены длинными локонами, и на голове укреплена очень сложным способом драгоценная корона.
Я помню, что она была одета в такое же серебряное платье, что и моя сестра Анастасия Михайловна и как все великие княжны в день их венчания. Я помню также бриллиантовую корону на ее голове, несколько рядов жемчуга вокруг шеи и несколько бриллиантовых украшений на ее груди.
Наконец мне показали невесту, и процессия двинулась. Сам Государь Император вел к венцу Ксению. Я следовал под руку с Императрицей, а за нами вся остальная Царская фамилия в порядке старшинства. Миша и Ольга, младшие брат и сестра Ксении, мне подмигивали, и я должен был прилагать все усилия, чтоб не рассмеяться. Мне рассказывали впоследствии, что «хор пел божественно». Я же был слишком погружен в мои мысли о предстоящем свадебном путешествии в Ай-Тодор, чтобы обращать внимание на церковную службу и пение придворных певчих ‹…›
Все мы видели, каким утомленным выглядел Государь, но даже он сам не мог прервать ранее положенного часа утомительный свадебный обед.
Только в 11 час. вечера мы могли переодеться и уехать в придворных экипажах в пригородный Ропшинский дворец, где должны были провести нашу брачную ночь” (Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М., 1991, с. 109-111).
Впоследствии для молодоженов был отремонтирован дворец на набережной Мойки.
Т.П.
Кат. 96
Листы из серии “Смерть Александра III в Ливадии”. 1895 (Кат. 97-99)
Серия включает 11 акварелей и рисунков.
Происхождение: пост, в 1979; ранее в Аничковом дворце Литература: Алешина 1975, с. 225
Кат. 97
Внизу справа подпись и дата: Zichy 95 В центре авторская надпись: Ливадш 21 Окт: 1894
Картон; акварель, графитный карандаш, белила, гуашь; вмонтирован в паспарту. 240 х 305 (в свету)
Инв. № ЭРР-8028
Выставки: 1998-2000 Wilmington, Mobile, No. 56
Изображены: Александр III на смертном ложе; слева протоиерей И.Н. Янышев с кадилом; вокруг члены семьи, среди которых императрица Мария Федоровна, великая княгиня Мария Александровна, греческая королева Ольга Константиновна, принцесса Алиса Гессенская, великая княгиня Елизавета Федоровна и другие; справа группа великих князей, среди которых Сергей Александрович и Владимир Александрович.
20 октяоря 1894 г. Ники и я стояли на веранде чудесного Ливадийского дворца с мешками кислорода в руках: мы присутствовали при последних минутах Александра III… Кончина Александра III была подобна его жизни. Являясь убежденным врагом звучных фраз и мелодраматических эффектов, царь при приолижении последней минуты лишь бормотал короткую молитву и простился с императрицей” (Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М., 1991, с. 140).
“20 окт. Четверг
Боже мой, Боже мой, что за день! Господь отозвал к себе нашего обожаемого дорогого горячо любимого Папа. Голова кругом идет, верить не хочется – кажется до того неправдоподобным ужасная действительность. Все утро мы провели наверху около него! Дыхание его было затруднено, требовалось все время давать ему вдыхать кислород. Около половины 3 он причастился св. Тайн; вскоре начались легкие судороги… конец быстро настал! О. Иоанн больше часу стоял у его° изголовья и держал за голову. Это была смерть святого! Господи, помоги нам в эти тяжелые дни!.. Вечером в 9 1/2 была панихида – в той же спальне!” ‹…› 21 октября.
После завтрака была отслужена панихида, в 9i s вечера – другая” (Дневники Николая II. М., 1991, с. 43).
Внизу справа подпись и дата: Zichy 95
В центре авторская надпись: 27 Octobre 1894. De Jalta а Sebastopol
Картон; акварель, графитный карандаш, белила, гуашь; вмонтирован в паспарту. 237 х 302 (в свету)
Инв. № ЭРР-3995 “27 октября. Четверг.
В 81/2 покинули наш дом, который теперь так горестно осиротел, и поехали в церковь. Там кончалась обедня. Вынесли гроб и передали его казакам, которые, чередуясь со стрелками и гребцами с катера Его Вел., донесли его до пристани в Ялте. Мама и все мы провожали гроб пешком. После литии перешли на «Память Меркурия», где гроб был поставлен на шканцах под тентом из Андреевского флага. Полное дежурство стояло вокруг. Чудная, красивая, но грустная картина” (Дневники императора Николая II. М., 1991, с. 44).
