Президент Линкольн: охотник на вампиров - [19]

На севере послышался слабый шорох листвы и треск хвороста. Кто-то приближался, шел по лесу вдоль берега. Эйб постарался дышать ровнее и правой рукой ощупал рукоять топора. Он уже воображал себе звук, с которым оружие разрубит кожу, и кости, и легкие.

Все эти часы я ожидал появления чудовища. Мне не приходило в голову, что вампир мог уже бодрствовать. Не важно. Я вскинул топор и приготовился взглянуть на противника.

«Он» оказался невысокой женщиной в черном платье и чепце. Очертания ее тела подсказывали, что она стара, однако она с легкостью шагала по неровному берегу.

У меня и в мыслях не было, что вампир может оказаться женщиной, к тому же пожилой. Я тотчас же ясно осознал безумие происходящего. Какие у меня доказательства? Какие доказательства, кроме подозрения, что в этой лодке затаился вампир? Неужели я собирался просто-напросто прикончить ее хозяина, кто бы им ни был, и надеяться, что не ошибся? Готов ли я убить старуху, не имея твердой уверенности в своей правоте?

Эйбу не пришлось долго мучиться сомнениями. Когда женщина приблизилась, он разглядел у нее на руках ношу. Что-то белело в темноте.

Ребенок.

Я смотрел, как она несла его по лесу прямо к лодке. Мальчик был не старше пяти, одет в белую ночную сорочку. Ноги и руки свисали вниз. На воротничке я различил кровь. И на рукавах. Я не мог нанести удар с такого расстояния, так как опасался промахнуться и случайно задеть ребенка (если он был еще жив).

Эйб наблюдал, как вампирша приблизилась к лодке и двинулась было вверх по небольшим сходням, но вдруг замерла на полпути.

Ее тело напряглось. Она принюхалась, как это делают животные, почуяв опасность. Вампирша посмотрела в темноту на противоположный берег, а потом повернулась в мою сторону.

Эйб застыл. Он не дышал. Не шевелился. Убедившись, что все благополучно, старуха поднялась в лодку.

Мне сделалось дурно. Я злился не на вампиршу, но на себя самого. Как я могу ничего не предпринимать и обрекать ребенка на гибель? Почему я позволил какому-то страху, столь же незначительному, как и моя жизнь, удержать меня от верных действий? Нет! Нет, лучше я умру от ее руки, чем от позора! Я поднялся из укрытия и ринулся к реке. Прямо к плоскодонке. Старуха немедленно услыхала мои шаги, круто обернулась и отшвырнула мальчика на палубу. Вот! Вот он, мой шанс! Я вскинул топор, метнул его и проследил за полетом. Вопреки ожиданиям женщина оказалась довольно проворной: она уклонилась от удара, и топор скрылся на дне Огайо. Я рвался вперед, убежденный, что сила и выносливость все же позволят мне победить. Собственно, других вариантов у меня не было. В карманах плаща я нащупал ножи. Вампирша поджидала меня, растопырив когтистые пальцы. Черные глаза, черный чепец. Я взлетел по сходням, прыгнул на нее, но она легко отбросила меня, как лошадь отгоняет муху. Удар вышиб воздух у меня из легких, когда я грянулся на палубу. Я перекатился на спину. Все тело болело, но я выставил ножи перед собой, чтобы удержать старуху на расстоянии. И тут она ухватила ножи прямо за лезвия и выдернула их у меня из ладоней. Теперь мне осталось только защищаться голыми руками. Я вскочил на ноги и бросился на чудовище, бешено молотя кулаками. С тем же успехом я мог бы гоняться за ней с завязанными глазами. Она с легкостью уходила от ударов. Грудь пронзила боль, и я чуть не рухнул вниз, прямо на спящего мальчика.

У Эйба было сломано несколько ребер. Он пошатнулся, но вампирша ударила его в живот — еще раз и еще… Авраам закашлялся, и в лицо женщине полетели брызги его крови.

Тут она замерла, провела своим мерзким пальцем по щеке и облизала его. «Объедение!» — улыбнулась она. Я изо всех сил старался устоять на ногах, понимая, что если упаду, то больше мне не подняться. Мне вспомнился дедушка — как вампир проминал кулаками его череп, а он не смог нанести ни одного удара в ответ. Я не согласен на подобную участь. Я решил воспользоваться передышкой и нащупал в карманах плаща последнее оружие — небольшой ножик. Изо всех сил я метнул его в вампиршу. Лезвие погрузилось ей в живот. Это еще больше развеселило ее: она схватила меня за запястье и провела ножом по своему животу, не переставая смеяться. Палуба ушла у меня из-под ног; пальцы вампирши сомкнулись на моем горле. Еще через мгновение я тонул. Она удерживала мою голову под водой, а спину прижимала к борту плоскодонки. Я яростно лягался, но сумел только заглянуть старухе в лицо. Под толщей воды мне казалось, что морщины разгладились на ее лице. Мысли о борьбе покинули меня. Накатила непонятная радость. Скоро все закончится, и я отдохну. Черные глаза надо мной меняли форму, вода успокаивалась, и успокаивался я сам. Скоро я буду с ней. Стояла ночь.

А потом явился он.

Эйб уже почти потерял сознание, когда старуха вдруг пропала — кто-то втянул ее в лодку. Руки вампирши больше не держали Авраама, и он медленно погрузился на дно реки.

Из глубины меня подняли руки Господа. Он положил меня на палубу лодчонки рядом со спящим мальчиком в белой ночной сорочке. Снизу, то и дело погружаясь в сон и снова выскальзывая из него, я наблюдал, как разыгрывался остаток спектакля. Я слышал, как женщина вскрикнула: «Предатель!»