Превратности судьбы - [18]
После этого словесного штурма в кабинете снова стало тихо. Первым заговорил полковник:
— И Чудов, и Шторм были хорошими солдатами, но наша жизнь на них не заканчивается. Они выполнили свой долг перед Отечеством, а мы выполним свой!
И, посмотрев на товарища, он добавил:
— Не вини себя во всём случившемся, Максим! Твоей вины в этом нет.
Глава 5
Когда солнце уже зашло за горизонт, и дневная жара сменилась ночной прохладой, Катя бросила у костра остатки от футболки Шторма, сплошь перепачканные кровью, и глубоко вздохнула:
— Вот, по-моему, и всё!
Кирилл посмотрел на неё испуганными глазами:
— Всё? Как всё?
— Я вытащила осколок, там ничего нет, и обработала рану, но его должен осмотреть доктор.
С этими словами она посмотрела на солдата.
— Но ты же…
— Настоящий доктор, Кирилл.
Чудов не сводил глаз с Кати. Она была права, но он понимал, что Александр никуда не сможет идти в таком состоянии, а тащить его на себе было невозможно: рана была глубокой, кровотечение, остановленное с таким трудом, могло возобновиться.
— Нет, — заговорил, наконец, Кирилл, — мы не можем сейчас идти. Нужна пара дней! За это время он придёт в себя и сможет двигаться сам.
Катя медленно встала и подошла к костру.
— Я не уверена, что за два дня он встанет на ноги. Такая рана.… Это невозможно!
Она обессилено опустилась на ветки, постеленные на земле и заменявшие кровать.
— Я отдохну немного, хорошо?
— Конечно! У тебя был сегодня трудный день. Хотя, впрочем, как и у всех нас.
Но этих слов она уже не слышала. Едва только её голова коснулась земли, глаза сами медленно закрылись, и Катя крепко уснула. Кирилл положил ещё пару сухих веток в огонь и, поднявшись на ноги, подошёл к другу.
Александр всё ещё продолжал часто дышать, но уже не бредил и, как понял ефрейтор, сейчас он просто спокойно спал.
— Ну, вот видишь, Сань, — прошептал Кирилл, положив руку ему на плечо, — а ты умирать собирался. Всё будет хорошо!
Чудов ещё раз посмотрел на Шторма и, убедившись, что всё в порядке, снова направился к костру, где спала Катя.
Она лежала на зелёных ветках, и яркие отблески огня плясали на её загорелом лице. «Она такая милая», — не сводя с неё глаз, думал Кирилл. И тут его внимание привлекли тёмные пятна на её руках. Они были повсюду: от локтей и до плеч. Он не мог понять, что это.
Кирилл тихонько встал и подошёл к Кате. Опустившись рядом с ней на колени, он провёл пальцами там, где были синяки. Но не успел он убрать руку, как она резко подскочила, и в глазах её было столько страха, сколько отчаяния когда-то в глазах Шторма.
— Нет! Влад, нет!
Кирилл не ожидал такого. На мгновение он опешил, но быстро пришёл в себя.
— Катя, успокойся! Это я, Кирилл.
И, прижав девушку к себе, он стал гладить её по голове.
— Это всего лишь сон.
Вырвавшись из объятий Кирилла, она села у костра на расстоянии от него. По её щекам текли слёзы. Кирилл молчал и не знал, что ему делать.
Неизвестно, сколько бы продолжалось это молчание, если бы не голос Шторма:
— Кирилл, — приглушённо прошептал Александр. — Кирилл.
Ефрейтор резко подскочил на ноги и бросился к другу.
— Я здесь, Сань.
Шторм открыл глаза:
— Пить….
Чудов улыбнулся:
— Да, Сань, я сейчас!
С этими словами он побежал к ручью и, зачерпнув там немного воды, вернулся назад. Кирилл помог другу приподняться и, поднеся воду к губам, стал медленно поить его.
Сделав пару глотков, Александр прошептал:
— Нужно связаться с Тереховым… тогда они будут нас искать.
— Тише, Сань. Мы свяжемся, обязательно свяжемся! Только сейчас ты лежи, не двигайся, ладно?
Но Шторм не унимался:
— Кирь, ты не понимаешь! Они улетели. Они не будут нас искать, потому что думают, что нас нет в живых. Нужно связаться со штабом!
— Сань, мы не можем сейчас идти! Ты очень слаб, твоя рана только закончила кровоточить.
— Да чёрт с ней, с этой раной!
— Нет, — покачал головой Чудов. — Два дня. Через два дня мы пойдём к ближайшему селению, не раньше! А теперь отдыхай, тебе нужно спать.
Кирилл слегка похлопал товарища по плечу и, встав на ноги, пошёл к костру. Александр, возмущённый своей беспомощностью, закрыл глаза и уже через пару минут погрузился в глубокий сон.
Когда Чудов снова вернулся на своё место, Катя по-прежнему сидела и не сводила глаз с пламени костра. Она уже не плакала, а на её лице застыла маска пустого безразличия. Никто из них не решался промолвить ни слова. Тишину нарушал только треск горящих веток. Наконец, Кирилл заговорил первым:
— Кто такой Влад?
Катя молчала.
— Я знаю, это не моё дело, и ты, конечно же, можешь не отвечать мне, но… — он осёкся и посмотрел на Катю, внимательно изучая каждую чёрточку её лица.
И тут, к его собственному удивлению, он снова заметил то, что было совсем не свойственно девушке. На её верхней и нижней губе были еле заметные красные пятна, похожие на запёкшуюся кровь.
— Тебя что, били? — вдруг выпалил Кирилл, пытаясь подавить растущее внутри возмущение.
— Это моё личное дело! Вы все одинаковые!
После этих слов Катя направилась к тому месту, где она спала. Для Кирилла её фраза так и осталась загадкой, так же как и то, что он увидел на её теле. Конечно, он мог объяснить эти следы тем, что девушка была в плену и могла получить их там, но имя Влад — не кавказское, и ни один из полевых командиров не мог его носить.
