Превозмоганец-прогрессор - [9]

Налим Игорю попался килограмма на два-три. И это не костистая щука, такая рыбка вкуснее.

— Хватит нам или ещё?

Восторженный ответный лепет парнишки не оставлял сомнений — надо ещё.

Следом попаданец выловил двух щук. Поменьше вчерашней, но по килограмму точно будут.

— Этого достаточно на сегодня, — отказал он требующему продолжения банкета Кольту, — Всегда успеем ещё наловить. Лучше свежую готовить. Так, мой юный друг, раз уж ты всё равно намок и, смотрю, воды не боишься, то давай-ка искупаемся и помоемся, хотя бы с песочком.

Игорь показал пример, и уже через полчаса они возвращались к пещере вполне чистые, неся в руках улов, нанизанный на ветки.

— Скидывай опять свой мешок и примеряй вот это, — попаданец достал из примитивного тайника для трофеев нижнее бельё убитой им преследовательницы и протянул Кольту, с любопытством осматривающемуся в пещере, — Хоть и бабское, но всё лучше, чем твоё убожество.

Подозрения, что малец начнёт сейчас упрямиться, у Игоря были. Однако, тот не стал отказываться, а даже, кажется, обрадовался.

— Офигеть, шорты-бермуды, — оценил попаданец вид мальчишки в поддерживаемых, спадающих панталонах, — Так, снимай, сейчас верёвку в них вставим.

Обращаться с нитками, иголками и шилом умеет любой солдат родной армии. Игорь не был исключением.

Поэтому, весьма скоро Кольт щеголял в летнем костюме из укороченной, ушитой блузы и просторных шорт.

— Ну, вот, — попаданец остался доволен результатами своего труда, — Теперь хоть на человека стал похож. Ещё бы нам научиться понимать друг друга. Надеюсь, это много времени не займёт. Кольт?

— Игорь?

— Какой сообразительный мальчик, — похвалил его Игорь.

Мальчик действительно оказался сообразительным. Через четыре недели после их встречи, Кольт говорил по русски намного лучше, чем Игорь по ливорски.

Признавать свою умственную ущербность перед малолетним аборигеном попаданец отказался наотрез, перевернув полностью ситуацию, убеждённо решив, что обладает великолепным педагогическим талантом. А у пацана-то откуда таким способностям взяться?

Зато теперь Игорь понимал Пушкинскую иронию насчёт смеси французского с нижегородским. Примерно такое общение у него с малолетним другом и помощником происходило. На смеси русского и ливорского.

Да, Кольт был жителем Ливорского королевства, как теперь и попаданец, ведь вся окружающая местность находилась в этом государстве.

Насколько Ливор большой, с какими ещё странами граничит, названия и количество городов в нём Игорю выяснить пока не удалось, кроме названий одноимённой с королевством столицы, куда направлялся обоз, из которого сбежал Кольт, и Шерода, родного города мальчика. И вовсе не из-за языкового барьера — понимали они друг друга уже вполне прилично — а по причине отсутствия этих сведений в голове маленького раба.

Кольт оказался всё же чуть постарше, чем предполагал Игорь. Мальчику исполнилось одиннадцать лет ещё полгода назад. Это произошло через восьмину — здешнее подобие земных месяцев — после того, как двоюродный дядька-опекун отдал Кольта и его сестру-близняшку в рабство на десять лет в уплату своего долга перед одним из шеродских ростовщиков. А процентщик продал его иск-магине Сэтти.

— И где твой силок? — иронично поинтересовался Игорь, — Опять ушёл вместе с пойманным зайцем?

Насмехался он не всерьёз — родившийся и проживший до восьми лет с родителями, пока тех не забрал мор, на охотничьей заимке Кольт, на удивление много знал и помнил из лесных премудростей. Так что, питались они очень прилично — мясом, рыбой, ягодами и даже вполне съедобными корнями дикой репы, которую Кольт находил на опушках полян.

— Никуда он не убежал, Игорь, — засмеялся мальчишка, — Он там дальше. Мы ещё не дошли.

Лес оказался богатым на добычу. По словам Кольта, Сонные дебри, куда попаданца занесла судьба — почему появилось такое название мальчик не знал — занимают почти весь запад королевства, малозаселены, пользуются дурной славой и служат только для вырубки деревьев, охоты и местом укрытия разбойников.

На данный момент нахождение в такой глуши попаданца очень даже устраивало.

— В следующий раз ставь силки поближе, — изображая недовольство, буркнул он, — Чтобы ноги не ломать.

— Ага, попался! — мальчишка углядел за кустами забившегося в страхе зайца, — Да какой большой-то! Игорь, что ты сегодня сготовишь?

— Как будто у меня бесконечные варианты есть. Придумаю что-нибудь. Эх, где теперь, интересно, моё ведёрко? Котелка нам с тобой явно не хватает.

Игорь потрепал Кольта по уже немного отросшим волосам, и они с мясной добычей отправились в пещеру, ставшую им домом.

— А когда мы пойдём в Шерод? — затянул старую пластинку паренёк, — По нашему ты уже понятно говоришь, скажешь, что иноземец. В таком огромном городе, как Шерод, всегда много иноземцев бывает.

— Да у тебя всё огромное, — хмыкнул Игорь, в своих болотных сапогах переступая через валявшееся сухое дерево, которое Кольт перепрыгнул, — Только, судя по тому, как ты рассказывал, что всегда пробегал его из конца в конец не запыхавшись, жителей там от силы тысяч десять. И много иноземцев, это сколько? Трое в год?