Преторианец - [157]
Зато теперь он точно знал, где находится. Осторожно двигаясь вдоль обочины, он вышел на Хафмун-стрит, где издавна поселился Берти Вустер со своим безупречным Дживзом.
— Годвин… Годвин, это вы? — Тихий голос мог звучать издалека или раздаваться над самым ухом — не разберешь.
— Да? Кто здесь? — Но ответа не было.
Окликнули с Хафмун-стрит, или откуда-то спереди, или сзади, с Пикадилли? Он закашлялся, подавившись шершавой, жирной, маслянистой сыростью.
И свернул на Хафмун-стрит, к знакомым местам. Здесь он никак не потеряется. Направо по Керзон-стрит, потом налево — к Беркли-сквер. Здесь места, принадлежащие Энн Коллистер, до нее минута ходу… Так, посмотрим, это, должно быть, Керзон-стрит.
— Годвин? Вы здесь? Это вы? Ничего не вижу… Годвин, постойте… Я вас найду…
Голос плавал, доносился сразу со всех сторон.
Годвин остановился, прищурился. Глаза жгло.
— Кто это? Где вы? Назовитесь… Где вы, черт побери?
Шаги затихли справа — или позади? Или дальше по Керзон-стрит в сторону Гайд-парка? Теперь другие шаги. В тумане каждый звук отдается эхом от стен, звучит отовсюду сразу. Годвин ничего не мог разобрать. С каждым вдохом туман когтями драл горло. Кто его зовет? Или воображение играет шутки? Странные дела творятся в тумане. Чудится, будто плывешь неведомо куда; прямо как в одной из этих пьес, где все персонажи умерли, но не знают об этом. Может, и он умер, сам не заметив, а если и так, кому, черт возьми, до этого дело?
Он толком не понял, как добрался до Беркли-сквер и оказался на дальней стороне площади, но уловив запах свежескошенной травы понял, что дом близко. Никто его больше не окликал. Он вгляделся в туман, зная, что за маленьким сквером ждет его квартира. Он как раз нащупал кончиками пальцев ограду, провел ладонью по гладкой влажной поверхности, когда прямо за спиной громко застучали шаги.
Он начал оборачиваться, но зонт, застрявший между прутьями ограды, выдернуло у него из руки. Годвин собирался что-то сказать, поскользнулся на мокрых камнях, подвернул лодыжку, почувствовал, что падает, услышал треск рвущейся материи — его пальцы зацепились за карман мужского макинтоша. Прежде чем соприкоснулся с мостовой, расцарапав коленку и разорвав брючину, он успел еще подумать, что порвал бедняге плащ. Мужчина крякнул, отшатнувшись назад, и какой-то металлический предмет выпал из его руки и с лязгом упал на землю у самого рукава Годвина.
Годвин нащупал предмет.
Это был нож, вроде охотничьих ножей, каких он насмотрелся дома мальчишкой. Похож на ножи десантников.
Мужской силуэт выдвинулся из тумана, как гора на колесиках, и обрушился на него. Внезапно Годвина захлестнула бешеная ярость — необъяснимая, подсознательная реакция на опасность, — и он заставил собственное внушительное тело откатиться в сторону, изо всех сил лягнув ногой в сторону нападающего, рухнувшего на мокрую мостовую, потянулся за ножом, не нашел, пошарил кругом, припав на одно колено, впустую, услышал и наполовину почувствовал тяжелое дыхание тяжело пытавшегося подняться противника, но не сумел точно определить его положения, пока тот не навалился на него, опрокинув на спину, но Годвин был крупным и сильным мужчиной и, потянувшись туда, где угадывалось лицо врага, нащупал ухо и рванул, почувствовал, как оно отрывается от головы, почувствовал гейзером брызнувшую на руку густую горячую кровь, услышал вопль, почувствовал, как его отшвыривают в сторону и невидимый враг скрывается в тумане…
Крик замер, шаги затихли. У Годвина кружилась голова. Он сел, привалившись к ограде, защищающей скверик в центре Беркли-сквер. Он жадно глотал воздух. Связных мыслей не было, он не пытался анализировать происшедшее. Медленно встал. Колено саднило, под пальцами чувствовалась кровь. Ладонь и рукав воняли кровью из чужого оторванного уха. На левом боку нож оставил в пальто и рубашке длинный разрез.
Зонтика он так и не нашел. Ни черта не видно. Оставалось только обойти ограду, чтобы выйти на свою сторону площади. От каждого шага в лодыжке отдавалась боль. В колене словно застряли осколки стекла. Макинтош его погиб безвозвратно, и кожа на боку была порезана. Он весь пропах кровью. В памяти мелькнул залитый кровью коридор в Беда Литториа…
Он пытался попасть ключом в замок, когда из тумана прозвучал голос:
— Годвин? Это вы? Отвечайте же, человече, я совсем заблудился…
— Сюда, наверх. Я стою у своей парадной. Как ударит в нос запах крови, идите на него, не ошибетесь. Что за чертовщина?
Из тумана показалась тяжеловесная фигура.
— Это я, Стефан Либерман. Я хотел вас догнать, поговорить… Туман помешал. Господи боже, что это с вами? Похожи на жертву бомбежки — вот, дайте я помогу, вы весь в крови, словно свинью резали!
Либерман шагнул вперед, торопясь помочь.
— Ничего. Это не моя кровь. Просто я пару минут назад оторвал кому-то ухо. Удивительно, как он не налетел на вас в тумане…
— Я никого не видел.
— Он, теперь, пожалуй, еле на ногах держится.
— За что вы его так?
— Ну, в основном за то, что он хотел меня убить. Ножом. К счастью, оказался неумехой.
— Давайте я провожу вас в дом.
— Если хотите. Со мной все в порядке. Можем выпить.
Большая политика – грязная игра. Еще грязнее эта игра становится, когда в политику вмешиваются транснациональные корпорации, для которых не существует правил, кроме тех, что ими же и установлены. И тогда сообщество политиков превращается в настоящее змеиное гнездо… Бен Дрискилл, герой знаменитого романа «Ассасины», возвращается, чтобы распутать смертоносный клубок политических интриг, тайных операций и неутоленных амбиций.Впервые на русском языке!
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.
Томас Дрискил в поисках виновников страшной и необъяснимой гибели своей сестры-монахини сталкивается с тем, что в борьбе за власть церковные иерархи не гнушаются никакими средствами. В ход идут интриги, ложь, сокрытие информации и физическое устранение неугодных. Больше того, Дрискилу удается раздобыть документ, подтверждающий существование вот уже четыре века внутри Церкви тайного братства наемных убийц...
В сборнике «Эшенден, или Британский агент» Сомерсет Моэм выступает в роли автора политических детективных историй, в основу которых лег личный опыт «тайной службы его величеству». Первая мировая война. На фронтах гибнут тысячи солдат. А далеко в тылу идет другая война – тайное, необъявленное противостояние европейских разведок. Здесь поджидает не меньшая опасность, а игра со смертью гораздо тоньше и изощреннее. Ведь основное оружие секретного агента – его ум и скорость реакции… Этюды «На китайской ширме» – пестрый калейдоскоп увлекательных историй о жизни на Востоке.
Главный герой, майор спецназа ГРУ, становится двойником президента. Память ему постоянно «стирают», но периодически он вспоминает – кто он и зачем живёт на белом свете.
В основе исторического детектива – реальные события, произошедшие в Инсбруке в ноябре 1904 года. Всего один день и одна жертва! Но случившееся там получило широкий резонанс. Мы вглядываемся в эту трагедию из дня нынешнего и понимаем, что мир тогда вступал в совершенно иную эпоху – в драматичный и жертвенный XX век, в войнах которого погибли миллионы. Инсбрукские события, по мнению автора, стали «симптомом всего, что произошло позднее и продолжает происходить до сих пор». Вот почему «Чёрная пятница Инсбрука», столь детально описанная, вызывает у читателя неподдельный интерес и размышления о судьбах мира.
Понятие революция в сознании большинства людей является синонимом кровавого противостояния с братоубийством, разрухой, грабежами. Но в последний период все чаще в мире происходят так называемые мирные, цветные революции под красивыми и звучными названиями. Все подобные революции очень точно спланированы, хотя и считаются стихийными акциями. Организаторы протестных движений серьезно относятся к внешнему оформлению, точно ориентируясь на психологию среднего гражданина — ничего пугающего, никакой крови, никаких ужасов — цветы, шары, ленточки, флажки с символикой протеста.
Роман-антиутопия «У подножия Рая» описывает события, которые могут произойти с нами в ближайшем будущем. В центре сюжета — судьба простого человека, в результате авиакатастрофы попавшего в необычное место, где происходят загадочные явления, раскрывающие многие тайны современной мировой закулисной политики.Написанный в жанре увлекательного политического детектива, роман «У подножия Рая» затрагивает наиболее актуальные вопросы современности: существует ли всемирный заговор? Кто во главе его? Можно ли противостоять мировому злу? Героями романа являются сенаторы и банкиры, премьер-министры и обычные люди, а также такие известные персонажи, как Бен Ладен, Каддафи и другие.
В среде кремлевских чиновников произошел раскол: одни выступают за классические методы управления государством, другие – за инновационные, в том числе не совсем законные. Представители двух противоборствующих лагерей, прямо скажем, не жаловали друг друга, но до открытой конфронтации дело не доходило. До недавнего времени… Но вот сторонники инноваций решили пополнить бюджет, создав государственную финансовую пирамиду. Проект отдает явной уголовщиной и способен очернить действующую власть. Консерваторы не намерены этого допустить.
Как у Луны есть две стороны, хорошо изученная светлая и таинственная темная, так и у мафии есть две стороны, вернее, половины. О крестных отцах и их подручных написаны сотни книг и сняты десятки фильмов, но другая, лучшая половина мафии все время оставалась в тени. Это совсем неудивительно — к женщинам на Сицилии всегда отношение было… соответствующее. Но ведь жены и дочери мафиози тоже отлично знают, что такое вендетта и омерта. И в трудную минуту готовы применить это знание на практике…Роман Линды Ла Плант был экранизирован и послужил основой фильма «Крестная мать», имевшего огромный успех во всем мире.!
Визг шин, автоматные очереди, разрывы гранат… Тед Манди бежит вверх по лестнице, оставляя за собой кровавые следы… Неудачник и сын неудачника в обычной жизни, во второй своей ипостаси он был успешным разведчиком. Но шпион всегда одинок. А двойной агент одинок вдвойне. Даже если рядом старый друг, втянувший его в опасную игру. Они оба – всего лишь пешки в противостоянии Запада и Востока, а крушение всех видов идеологии оказалось смертельно опасным не только для государств, но и для отдельных людей. К тому же на двойного шпиона всегда может отыскаться тройной…Впервые на русском языке – новый роман знаменитого мастера шпионского триллера!
Добро или зло возносит человека на вершину власти? Бог или дьявол ведут его по дороге славы и признания? И что случается с тем, кто, мечтая осчастливить человечество, вдруг срывается в бездну отчаяния и увлекает за собой весь мир? Марио Пьюзо знал ответы на эти вопросы. И поэтому «Четвертый Кеннеди» – это прививка от властолюбия для тех, кто имеет власть, и лекарство от доверчивости для тех, кого имеет она.
Это последний роман автора знаменитых бестселлеров о мафии «Крестный отец» и «Последний дон», послуживших основой для нашумевших кино-телевизионных фильмов. Его действие разворачивается в Нью-Йорке, куда после смерти отца, великого сицилийского мафиозо дона Дзено, попадает его сын, Асторре. Воспитанный ближайшим помощником Дзено доном Раймонде Априле, Асторре становится, когда приходит время, защитником его детей, состояния и интересов. Следуя кодексу чести мафии, омерте, он начинает войну с дельцами наркобизнеса, которые стремятся расширить дело, а потому одного за другим убирают тех, кто пытается сопротивляться.