Претерпевшие до конца. Том 1 - [86]

Шрифт
Интервал

Но тучи сгущались. В июне режим содержания стал совершенно тюремным. Прогулки были строго запрещены. Все слуги удалены из города. Вместе со своим камердинером Володя отправил родителям письмо, понимая, что оно может стать последним.


Немая ночь жутка. Мгновения ползут.

Не спится узнику… Душа полна страданья;

Далеких, милых прожитых минут

Нахлынули в нее воспоминанья…

Всё время за окном проходит часовой,

Не просто человек, другого стерегущий,

Нет, кровный враг, латыш, угрюмый и тупой,

Холодной злобой к узнику дышущий…

За что? За что? Мысль рвётся из души,

Вся эта пытка нравственных страданий,

Тяжёлых ежечасных ожиданий,

Убийств, грозящих каждый миг в тиши,

Мысль узника в мольбе уносит высоко —

То, что растет кругом – так мрачно и так низко.

Родные, близкие так страшно далеко,

А недруги так жутко близко.


Они не просто близко были, их дыхание чувствовалось неотступно. Но Володя привычно ободрял других, следуя в этом примеру тёти Эллы.

Совместная молитва всегда укрепляла узников. Вот и теперь посветлело на душе от святых слов. За окном стемнело уже. Ещё один день миновал… Простились тепло до утра, разойдясь по своим комнатам. Да только спать в эту ночь недолго пришлось. Буквально через несколько часов в комнаты раздался бесцеремонный стук, сопровождаемый грязной бранью. У двери Сергея Михайловича «товарищи» замешкались. Старый артиллерист забаррикадировался шкафом. Крикнул из укрытия своего:

– Убивайте здесь, если достанете! Я знаю, что вы везёте нас убивать!

Но напрасным было это сопротивление. Раненого Великого Князя всё-таки вытащили из комнаты и усадили на подводу, на которой уже сидели все прочие, подчинившиеся безропотно. Покатил последний «экипаж» по разбитой дороге мимо спящих деревень. Вот, и последний путь… Ныне отпущаешь раба Своего… Двадцать один год. Как предначертано. Значит, исполнено всё… И, вот она, высшая ступенька «лестницы к святыне», которою должна стала вся жизнь.


Мы восходить должны, в теченье этой жизни,

В забытые края, к неведомой отчизне,

Навеявшей нам здесь те странные мечты,

Где свет и музыка таинственно слиты…


Скоро-скоро откроется очам эта неведомая Отчизна. Не отринь, Всемогущий, идущих к Тебе, прими в Свои чертоги, отпустив грехи!

Остановились рядом с заброшенным рудником. Снова грязная ругань. Удары прикладами в спины. Даже не расстрел? Более мучительную смерть придумали?

– Господи, прости им, не ведают бо, что творят! – тихо шептала тётя Элла, белый апостольник которой словно светился теперь во мраке. И вдруг исчезла она, толкнутая в спину одним из палачей. И только крик пронзительный раздался откуда-то из-под земли. Рванулся Володя, и легко сбросили его следом. Он успел удариться о торчавшие из стен шахты полусгнившие брёвна несколько раз, прежде чем повис на одном из них. А уже и Константиновичей сталкивали друг за другом. Иоанн, Игорь, Константин… А, вот, возня раздалась. Это Сергей Михайлович снова, несмотря на ранение, бросился на палачей. Хлопок выстрела, и мёртвое тело полетело вниз…

Так и ввергли во тьму кромешную…

Тихий голос тёти Эллы окликнул Иоанна, оказавшегося рядом с нею. При падении он сильно разбил голову.

– Потерпите, милый, я вас сейчас перевяжу…

Ни единой жалобы, ни малейшего ропота… А вместо этого начала она петь. Херувимскую песнь. Радостную. Едва слышно подхватил и Иоанн, и Володя присоединился. И остальные вслед. Вместо плача и скрежета зубовного молитва зазвучала в чёрной бездне. Это разъярило палачей, и они бросили в шахту две гранаты. Слугу убитого князя Сергея Михайловича, не оставившего его до последнего часа, убило одной из них. А тётя Элла продолжала петь… И нельзя было не вторить ей. Крута оказалась лестница, но ведь теперь с последней ступени этой совсем чуть-чуть осталось, лишь невидимую грань до края забытого переступить, а там уже – Христос…


Мы этой жизнию должны

Достичь неведомой страны,

Где алым следом от гвоздей

Христос коснется ран людей…

И оттого так бренна плоть,

И оттого во всем – Господь.


Глава 8. Новая жизнь


Александра Леонидовна Ратмирова прибыла в Россию с шумом. Прибыла не одна, а с близким другом и соратником – Леонардом Эрмлером, легендарной для революционного движения личностью. Оба прошли царские тюрьмы и ссылки, оба сумели бежать, оба много лет трудились на благо революции вдали от России: он писал статьи и книги, она – колесила с публичными лекциями. Изъезжено ими обоими было множество стран. В Америке Александру Леонидовну даже задерживали за недопустимые призывы на митингах. Леонард, пользуясь связями в прессе, сумел поднять вокруг этого дела форменный гвалт, и Ратмирова вскоре была освобождена и продолжила свою деятельность. Молодая ораторша, что знала она о вопросах, о которых говорила так пламенно? Ровным счётом ничего. Кроме почерпнутого из статей Леонарда и некоторых других соратников. Но Леонард со всем своим умом и начитанностью никогда бы не смог собрать и десятой доли тех залов, что приходили на Александру Ратмирову. Потому что шла публика не ради идей, а ради неё. Эффектная, красивая женщина с немалым актёрским дарованием, она была рождена для трибуны! Она говорила так страстно, так жарко, что даже политические оппоненты не могли не слушать её. Что уж говорить о почитателях! Те готовы были признать Александру Леонидовну богиней. Таким образом, мозг Леонарда и актёрский талант Ратмировой, стяжали им всемирную известность и, между прочим, изрядный доход, получению которого убеждения, само собой, ничуть не мешали.


Еще от автора Елена Владимировна Семёнова
Во имя Чести и России

Новая книга Елены Семёновой сочетает в себе два жанра: хронику царствования Императора Николая Первого, чьё правление до сих пор остаётся оболганным либеральными и советскими “историками”, и авантюрно-приключенческий роман, захватывающий сюжет которого не оставит равнодушными ценителей этого жанра. Следя за увлекательными перипетиями судеб главных героев, читатель страница за страницей будет открывать для себя историю тридцатилетнего правления Николая Подвиголюбивого – заговор декабристов, Персидская война, золотой век русской литературы, война с Шамилём, духовная жизнь Империи, Восточная кампания… Пушкин и Достоевский, прп.


Велики амбиции, да мала амуниция

Москва. 70-е годы ХIХ века. Окончилась русско-турецкая война. Толстой и Достоевский – властители умов. Общество с неослабным интересом следит за громкими судебными процессами, присяжные выносят вердикты, адвокаты блещут красноречием, а сыщики ловят преступников. Газеты подстрекают в людях жажду известности, славы, пусть даже и недоброй. В Москве орудует банда беглого каторжника Рахманова, за которым охотится вся московская полиция во главе с Василием Романенко. Тем временем, Пётр Вигель становится помощником знаменитого следователя Немировского.


Собирали злато, да черепками богаты

90-е годы ХIХ века. Обычные уголовные преступления вытесняются политическими. На смену простым грабителям и злодеям из «бывших людей» приходят идейные преступники из интеллигенции. Властителем дум становится Ницше. Террор становится частью русской жизни, а террористы кумирами. Извращения и разрушение культивируются модными поэтами, писателями и газетами. Безумные «пророки» и ловкие шарлатаны играют на нервах экзальтированной публики. В Москве одновременно происходят два преступления. В пульмановском вагоне пришедшего из столицы поезда обнаружен труп без головы, а в казармах N-го полка зарублен офицер, племянник прославленного генерала Дагомыжского.


Претерпевшие до конца. Том 2

ХХ век стал для России веком великих потерь и роковых подмен, веком тотального и продуманного физического и духовного геноцида русского народа. Роман «Претерпевшие до конца» является отражением Русской Трагедии в судьбах нескольких семей в период с 1918 по 50-е годы. Крестьяне, дворяне, интеллигенты, офицеры и духовенство – им придётся пройти все круги ада: Первую Мировую и Гражданскую войны, разруху и голод, террор и чистки, ссылки и лагеря… И в условиях нечеловеческих остаться Людьми, в среде торжествующей сатанинской силы остаться со Христом, верными до смерти.


Багровый снег

Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.


Русский Жребий

Русский жребий свёл в Новороссии самых разных людей: одесского юриста, чьи друзья погибли в Доме Профсоюзов и московского историка — потомка белого генерала, простых донбасских парней и прошедших Чечню офицеров, эмигрантку-кинематографистку и столичного военкора. Этих людей объединило одно: чувство Правды и Родины. Их судьбы, оборона ставшего русской крепостью Города, трагедия братоубийственной войны, её причины и суть — об этом рассказывает данная повесть.


Рекомендуем почитать
Хипус. Планета выживших

Приближающаяся катастрофа вынудила людей покинуть Землю и основать колонию на Марсе. Сто шестьдесят лет спустя марсиане, убежденные в существовании на Земле группы выживших, организуют поиски землян, чтобы объединиться с ними. «Планета выживших» — первая книга серии об увлекательных приключениях членов марсианского экспедиционного корпуса «Хипус» Марка и Джейн Нортонов, и их помощников синтетических роботов енота Ди и кота Ти.


Primièra canso

Отменная канцона, Серж! Ты делаешь успехи. Ее Светлость просит поблагодарить тебя за нее. Молча, не чувствуя своего тела, трубадур Скриб откинул дульцимер за спину и, склонившись еще ниже, подхватил подол платья герцогини и поднес его к своим губам. – Я не достоин похвалы Ее Светлости, – произнес трубадур. – Но, если Ее Светлость позволит, отныне все мои канцоны будут посвящены лишь ее красоте. Катрин незаметным жестом выдернула ткань юбки из рук музыканта и, не глядя на него, ответила: – Если на то будет дозволение моего супруга. – Если таково ваше желание, – с улыбкой ответил герцог де Жуайез.


Болтун. Отражение

Вторая книга про похождения Скобелева Максима Павловича в игре с поэтическим названием "Отражения".  Что за непонятный вьюнок обитает в окрестностях Поречья. Удастся ли спасти внучку старосты. И смогут ли Марат с Печенькиным найти неуловимого медведя. .



555 афоризмов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Прощание славянки с мечтой

Мир «Туманности Андромеды» — это мир секретности, жестокой цензуры, радиофобии и промывания мозгов. В любой его ипостаси. Огорошил? Надеюсь, что да. А теперь попробую это доказать.