Претенденты - [45]

Догнав Графена, она схватила его за плечо, чтобы развернуть к себе. Мужчина буквально отпрянул от неё.

Прямо на Марфу глядела жалкая пародия на внешность её мужа – огромные рыхлый нос, кустистые брови, испуганные маленькие глазки за линзами нелепых очков в роговой оправе, слабовольные пухлые губы, тонкие висячие усы, бугристая кожа. И над всем этим – блестящая лысина, которую она не могла заметить со спины.

Теперь Марфа видела и отвислый живот, контрастировавший с могучей грудью и мощными руками незнакомца, и сутулые плечи.

Мужчина ошарашено таращился на неё – губы дрожали.

«Бедняга, поражён моей красотой», – самодовольно решила Марфа.

Девочка, которую он держал за руку, напротив, не выказала даже секундного замешательства. Широко улыбнувшись, она сказала:

– Здравствуйте! Чем мы можем вам помочь?

Марфа задержала взгляд на её лице, благо солнцезащитные очки позволяли это делать, не выдавая направление взгляда.

Девочка была симпатичной, особенно когда улыбалась. Если не придираться, её можно было назвать красивой. Но это была не русская красота – типаж, скорее, кавказский. Нос, губы, глаза, брови – всё было такое… усреднённое, симметричное, но в молодости, будучи участницей всероссийских конкурсов красоты, Марфа повидала женщин разных национальностей и умела их различать. Девочка, скорее всего, была черкешенкой по крови и выросла вне Земли, при уменьшенной гравитации – это было понятно по едва заметным особенностям походки и осанки, и по тому, как она держала голову.

– Извините, обозналась, – ответила Марфа девочке и перевела взгляд на мужчину, который всё ещё застыл, как громом поражённый: – Вы сзади были похожи на моего мужа.

Незнакомец хотел было что-то ответить, но только заклекотал горлом.

Вместо него ответила девочка:

– А я вас знаю. Вы Марфа Оболенская, жена Александра Графена. Вас по телевизору часто показывают. Вы типа популярная очень.

Марфа поморщилась. Она надеялась, что её маскировка лучше, а теперь придётся держать марку. Она сняла очки и улыбнулась девочке своей самой дружелюбной улыбкой:

– Как тебя зовут?

– Астра.

– Спасибо, Астра.

– Вы не смотрите на моего папку так, – сказала девочка серьёзно. – Он в молодости вообще вылитым Графеном был. Это он потом себя запустил, когда мама умерла… А так он очень хороший папа. Не всем же быть такими красивыми как ваш муж.

Марту потрясла её откровенность. Такую и у взрослых-то днём с огнём не сыщешь.

– У тебя хороший папа, и для его лет выглядит хорошо… – соврала Марфа, улыбнувшись девочке, а затем подняла глаза на её отца и сказала своим самым прочувствованным голосом: – Надеюсь, вы ещё найдёте себе… новую вторую половину. Ещё раз извините. Всего вам хорошего.

Развернувшись, она пошла от них. Делай она это чуть быстрее, получилось бы бегство.

– Ещё увидимся, – успела помахать ей девочка.

Марфа спешно пошла подальше от них, чувствуя неловкость, но быстро успокоилась и почти вернула себе прежнее беззаботное настроение, однако её ещё долго не оставляло чувство, что весь этот разговор был неправильным. Это был разговор взрослого с ребёнком, но ощущалось, будто в этот раз ребёнком была Марфа. Девочка излучала… скрытое чувство внутреннего превосходства. Превосходства над ней – над Марфой.

Маленькая сучка!

– Ты вёл себя как дурак, Графен, – сказала Астра, когда Марфа отошла на пятьдесят метров и гарантированно не могла их слышать. – То есть именно так, как следует. Я горжусь тобой, Графен. Ты сыграл великолепно.

– Что делать? – кажется, Александр был в панике.

– Ты же боевой офицер. На войне не боялся, а сейчас что?

– Ты не знаешь Марфу, – загадочно ответил он, а потом потянул Астру дальше. – Давай покончим с этим побыстрее, а то я совсем спалюсь, если ещё и домой опоздаю.

– А ты не слишком пугливый для героя войны, Графен? – не унималась дракон.

– Как думаешь, почему я выживал там, где другие погибали? – вопрос был скорее риторическим. – Я никогда не перестаю бояться опасностей, просто умею перебарывать страх, когда нужно быть храбрым. Тебе бы тоже не помешало немного осторожности.

– Так ты считаешь, что я недостаточно осторожна? – с вызовом спросила девочка.

– Я считаю, что ты вообще отбитая, – признался Александр.

– Несправедливо, – обиженно отозвалась Астра. – Я здесь почти два месяца и до сих пор не влипла ни во что серьёзное.

– Ну хоть на этом спасибо, – недоверчиво пробормотал Графен.

– Кстати, – решила сменить тему девочка: – Марфа у тебя ничего так – красавишна. Как ты такую женушку себе отхватил?

– Пффф, я что, по-твоему, её не заслуживаю? – гордо спросил Графен, повернув к ней своё поддельное лицо, с носом-картошкой и блестящей лысиной – Астра прыснула в кулачок от того, как комично это выглядело, но Александр продолжил:

– Женщины всегда обращали на меня внимание. Не прямо вот на руках носили – такого не было, но я всегда был популярен. Некоторые даже сами подходили знакомиться, остальные – ждали, что я к ним подойду.

– А ты подходил?

– Конечно.

– К какой категории относилась Марфа?

– Ни к какой, – пожал плечами Графен. – Она мне даже не понравилась вначале, когда нас познакомили. Красивая, конечно – высокая, статная, с таким… Лицо, по моим тогдашним вкусам, у неё было всё-таки тяжеловато. Я по молодости был очень привередлив к дамам, имел чёткие критерии. А она такая вот… настоящая русская конь-баба, но настолько породистая и ухоженная, что даже красивая. Марфа была очень благовоспитанной, строгой, православной, и крайне ориентированной на то, что люди скажут и подумают, а также на то, с кем бы таким подружиться, чтобы потом подружиться с людьми ещё повыше… Вот это с годами у неё только усилилось, кстати. А я тогда был безбашенный весельчак. Космический десантник. Когда «Героя России» дали, мне даже двадцати не было. Я тогда любил молоденьких девчонок хрупкой конституции – озорных, свободных в общении, слегка ушибленных на голову, но не так тяжело ушибленных, как Марфа, конечно…