Преступница - [54]
"Все это время я думаю о тебе". - Больше он не смеялся. Опустив глаза, Маша слушала: что-то странное, явленное в его голосе, мешало откликнуться. Опасливо, как будто боясь увидеть чужое, она подняла взгляд. Тот, кто сидел напротив, глядел на нее совершенно человеческими глазами, в которых не было и тени волка. Темный румянец проступал на его щеках, и слабая рука, протянувшаяся к Машиной, вздрогнула кончиками пальцев. Страшное подозрение о том, что все - чудовищная ошибка, хлынуло кровью в сердце, и, отшатнувшись от руки, ставшей невыносимо человеческой, она выбежала вон.
Маша шла по длинному коридору, и сердце, бившееся толчками, заходилось отвращением. На улице, совладав с собой, она опустилась на скамью. Снег, просыпавшийся утром, к исходу дня успел подтаять, и белые скамейки, расставленные по периметру, покрылись слоем влаги. Она провела ладонью по мокрому, как будто стерла отпечаток. В темный песок, скрипевший под ногами, впечатались следы каблуков. Маша села и приподняла ступни. Нехорошо усмехаясь, она думала о том, что ошибки быть не должно. Волк, выказавший слабость, все равно остается волком. "Никогда ты не станешь сукой". - Она вспомнила и повторила с удовольствием. Родившийся волком не сможет обернуться человеком. Это - только в сказках. Повеселев, Маша поднялась и пошла к воротам. Следы, впечатанные в песок, ложились ровно и уверенно.
О том, что Валя живет у Иосифа, Маша узнала не сразу. С того самого дня, когда, мечтая о любви, она бежала по лестнице, ее нога не ступала в общежитие, а значит, этим путем Маша не могла узнать о скоропалительном переезде, удивившем комнатных девочек. Девочки строили догадки, более или менее правдоподобные, но с Машей не делились: ее глаза, ставшие в последний год холодными, пресекали такую болтовню.
Не то чтобы Валя скрывала специально, просто Маша не спрашивала. Будь они ближе, перемена места жительства всплыла бы в разговорах, но в этой странной дружбе Маша ставила себя так, словно Валины житейские обстоятельства ее не касались. Время от времени приходя на помощь, Маша не интересовалась Валиными делами, словно раз и навсегда уверилась в том, что здесь довольно и мимолетного вмешательства.
Смирившись с таким поворотом, Валя о себе не напоминала, однако обида тлела в глубине, вспыхивала недобрыми мыслями. В этих мыслях являлись большая ленинградская квартира, доставшаяся Маше-Марии не по заслугам, и новые учебные обстоятельства, ставившие сокурсницу в особое положение. Экзаменационная история, в которой Маша пришла на помощь, и вовсе наводила на мысли. То, что Успенский возвратился по Машиной просьбе, Валя сначала не поняла. В тот день она была слишком напугана, чтобы строить логические последовательности: в аудиторию Валя вошла, не чуя ног.
Вытянув билет, она отправилась было за парту, но голос Успенского, раздавшийся за спиной, остановил. Точнее говоря, она остановилась сама, потому что расслышала свою фамилию. Обращаясь к преподавателю, занятому очередной ученицей, профессор просил разрешения послушать чей-нибудь ответ, вот хоть этой студентки, как фамилия, кажется, Агалатова. "Конечно", - преподаватель развел руками. "Прошу вас, - профессор обращался к Вале, - нет, нет, давайте сразу, без подготовки, я тороплюсь". На третьем вопросе Валя сбивалась с пятого на десятое, но Успенский кивал благожелательно. "Очень хорошо, - дождавшись, пока она замолчит, профессор обернулся к экзаменатору: - Должен вам сказать, у вас очень сильная группа. Отличный ответ".
Обо всем этом Валя задумалась позже, однако не стала делиться с Иосифом своими наблюдениями, касавшимися его сестры. Даже в мыслях она не давала себе особенной воли, но с этого дня начала приглядываться пристальней.
Первой забила тревогу тетя Клара. Несколько раз она звонила отцу, но тот, говоривший с оглядкой на домашних, больше поддакивал в трубку. Проходя мимо, Маша удивилась отцовскому тону. Она дождалась, пока он закончит, и поинтересовалась - кто? Неохотно отец назвал собеседницу. Обычно тетя Клара сама не звонила.
Картина прояснялась постепенно: довольно скоро Маша убедилась, что брат влип в любовную историю, из которой его несчастная мать не видит выхода. В общем, тетя Клара просила отца поговорить с родным племянником, поскольку их с отцом Ося не послушает, а дядя Миша - непререкаемый авторитет. Михаил Шендерович отговаривался тем, что сын ее - не маленький, в этих делах нет авторитетов, но тетя Клара не унималась, и, клонясь под напором родственницы, отец обратился к мнению жены. Маша и не думала подслушивать, они сами не прикрыли дверь.
Суть сводилась к тому, что Ося связался с молоденькой, тетя Клара сама не видела, но уверена, девочка - не наша, иначе познакомил бы с родителями - не стал бы скрывать. "У Клары - железная логика", - отец прокомментировал недовольно. Мама смолчала. "И что, будешь вмешиваться?" - дослушав до конца, она поинтересовалась сухо. "Господи, конечно, нет!" - Отец воскликнул с горячностью, в которой легко опознавалась готовность к сдаче. "В дурацкое положение! - мама раскусила. - И сам, и поставишь Иосифа. Где это видано, мужику за тридцать". - "Единственный сын, Клара переживает, больное сердце..." - Отец бормотал, нанизывая доводы, объясняющие положительное решение. "Когда появилась я, у твоей матери - тоже больное", - мама отбила непреклонно. "Это разные вещи. Я поговорю деликатно. Если любовь, Ося не станет слушать, а мало ли аферистка... - отец предположил неуверенно. - Поговорю и скажу Кларе, чтобы оставила в покое, пусть разбирается сам".
Елена Чижова – коренная петербурженка, автор четырех романов, последний – «Время женщин» – был удостоен премии «РУССКИЙ БУКЕР». Судьба главной героини романа – жесткий парафраз на тему народного фильма «Москва слезам не верит». Тихую лимитчицу Антонину соблазняет питерский «стиляга», она рожает от него дочь и вскоре умирает, доверив девочку трем питерским старухам «из бывших», соседкам по коммунальной квартире, – Ариадне, Гликерии и Евдокии. О них, о «той» жизни – хрупкой, ушедшей, но удивительно настоящей – и ведет рассказ выросшая дочь героини, художница… В книгу также вошел роман «Крошки Цахес».
В романе «Крошки Цахес» события разворачиваются в элитарной советской школе. На подмостках школьной сцены ставятся шекспировские трагедии, и этот мир высоких страстей совсем непохож на реальный… Его создала учительница Ф., волевая женщина, self-made women. «Английская школа – это я», – говорит Ф. и умело манипулирует юными актерами, желая обрести единомышленников в сегодняшней реальности, которую презирает.Но дети, эти крошки Цахес, поначалу безоглядно доверяющие Ф., предают ее… Все, кроме одной – той самой, что рассказала эту историю.
Елена Чижова – автор пяти романов. Последний из них, «Время женщин», был удостоен премии «Русский Букер», а «Лавра» и «Полукровка» (в журнальном варианте – «Преступница») входили в шорт-листы этой престижной премии. Героиня романа Маша Арго талантлива, амбициозна, любит историю, потому что хочет найти ответ «на самый важный вопрос – почему?». На истфак Ленинградского университета ей мешает поступить пресловутый пятый пункт: на дворе середина семидесятых. Девушка идет на рискованный шаг – подделывает анкету, поступает и… начинает «партизанскую» войну.
Новый роман букеровского лауреата Елены Чижовой написан в жанре антиутопии, обращенной в прошлое: в Великую Отечественную войну немецкие войска дошли до Урала. Граница прошла по Уральскому хребту: на Востоке – СССР, на Западе – оккупированная немцами Россия. Перед читателем разворачивается альтернативная история государств – советского и профашистского – и история двух молодых людей, выросших по разные стороны Хребта, их дружба-вражда, вылившаяся в предательство.
Елена Чижова, автор книг «Время женщин» («Русский Букер»), «Полукровка», «Крошки Цахес», в романе «Лавра» (шортлист премии «Русский Букер») продолжает свою энциклопедию жизни.На этот раз ее героиня – жена неофита-священника в «застойные годы» – постигает азы непростого церковного быта и бытия… Незаурядная интеллигентная женщина, она истово погружается в новую для нее реальность, веря, что именно здесь скроется от фальши и разочарований повседневности. Но и здесь ее ждет трагическая подмена…Роман не сводится к церковной теме, это скорее попытка воссоздания ушедшего времени, одного из его образов.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
Приветствую тебя, мой дорогой читатель! Книга, к прочтению которой ты приступаешь, повествует о мире общепита изнутри. Мире, наполненном своими героями и историями. Будь ты начинающий повар или именитый шеф, а может даже человек, далёкий от кулинарии, всё равно в книге найдёшь что-то близкое сердцу. Приятного прочтения!
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.