Преступление, достойное меня - [5]
« — Значит, вот как вы все проделали, — сказал Харбенсон. — Ничего не скажешь, Макгронски, великолепно! Блестяще!»
Одна рука Джорджа зажала журнал в кулаке, другая потянулась за деньгами.
— Вот, вот и вот, — сказал я, неохотно отдавая по монетке.
— Ого, да ты передал, — подсчитал он.
— Да ладно, держи. За разорванную бандероль. Только журнал отдай.
Стрелки часов показали шесть семнадцать.
— Куда торопиться-то? — тянул Джордж, не отпуская журнал.
Я попытался выхватить, но он быстро спрятал его за спину, усмехаясь, точно обезьяна. Правда, по-моему, предполагать, что Джордж произошел от обезьяны, слишком большая честь для него.
— Так он, оказывается, тебе и впрямь нужен? А? — насмехался он.
— Я очень люблю детективы, — с достоинством ответил я.
— Вон оно что? Так объясни мне, что такого особо завлекательного в этом твоем, как его, Макгромише? У него что, девчонок много, что ли?
— Нет. Он не из таких. Он мужественный, — сказал я. И совершил ошибку.
Джордж толком не понял, что такое мужественный.
— Ага? — широко ухмыльнулся он, — Про таких парней я тоже не прочь почитать, — и, подняв журнал высоко над головой, начал выискивать предполагаемые непристойности.
На часах уже было шесть восемнадцать. Я метнулся к полке за другим экземпляром «Невыдуманных рассказов». В конце концов один номер мне полагался. Я заплатил, это воровство. А если даже и воровство? Не останавливаться же мне бейнсвилльскому Андрэ Жэнноду, перед мелкой кражей!
Как и следовало ожидать, на полке этого номера больше не оказалось. В Бейнсвилле все любят Макгронски. Джордж держал в руках, может быть, последний оставшийся в городе экземпляр «Невыдуманных детективных рассказов». А то и в мире!
Стрелка подползла к шести двадцати, и я снова сделал попытку вырвать журнал.
— Да ладно уж, ладно, — проворчал Джордж. — Тут сек и не пахнет. Вам завернуть, сэр?
— Не стоит утруждаться. Мне лучше читается, если журнал не завернут.
— О чем речь! Всегда рад услужить, — ехидно пропел он. — В конце концов ты первый раз покупаешь у меня журнал. Как же не отметить такое событие! Пойду взгляну, не найдется у меня подарочной обертки.
Посетителей больше не было, и Джордж от нечего делать принялся обслуживать меня на высшем, уровне. Он протопал в заднюю комнатку, а стрелки двигались уже к шести двадцати двум, двадцати трем, двадцати четырем. Ну словно летят!
В шесть двадцать пять он наконец вышел, сияя, и протянул мне подарок: журнал, обернутый в розовато-золотистую бумагу, разрисованную свечами, и хитро перевязанный голубой лентой.
— Чтоб не в последний раз! — прокричал он вслед, когда я выбегал на улицу, срывая на ходу обертку.
Через квартал я уже читал прямо на бегу.
« — Так, так, — произнес Харбенсон, погружаясь в размышления. Он потер чашечкой трубки нос. — Дайте-ка мне подумать
— Спешить некуда, — отозвался Макгронски».
Часы на бейнсвилльском банке показали шесть двадцать шесть.
« — И никакого специального инструмента? — поинтересовался Харбенсон».
«Сто раз тебе, что ли, говорить», — сердито подумал я
« — Нет, — ответил Макгронски. — Никакого. Все самое обычное. Что носит каждый. Бумажник, расческа да носовой платок»
Тик-так, тик-так, тик-так.
« — А может, бумажник-то какой особенный? — допытывался Харбенсон.
Макгронски подавил улыбку.
— Нет. Боюсь, вы на ложном пути, шеф. Мы с Жэннодом выбрались, пользуясь только здравым смыслом…»
«Да еще отвагой и сообразительностью», — добавил я, запихивая журнал в карман, потому что уже дошел до конторы. Но тут ли еще мистер Камберби? Я позвонил. Никакой ответа.
Я забарабанил в дверь кулаками. Ответа нет.
— Мистер Камберби! Мистер Камберби! — завопил я.
Ничего.
На банковских часах уже шесть двадцать девять. Он должен быть здесь, убеждал я себя. Если человек в пять тридцать говорит, что собирается поработать еще часок, то в шесть двадцать девять он должен работать. Я колотил еще с минуту и только тут вспомнил, что мистер Камберби совсем глухой. Разумеется, он в конторе. Не слышит просто. И я побежал к дырке почтового ящика. Свет над письменным столом мистера Камберби горел, но его самого я видеть не мог. Мешал выступ стены.
— Мистер Камберби! — закричал я (но, сами понимаете, в такое узкое отверстие особенно не покричишь). — Мистер Камберби! Это я, сэр! Арнольд!
— Арнольд? — с любопытством переспросил он.
— Да сэр! — провопил я.
— Арнольд? Интересно! А я думал, ты давно ушел.
— Я и ушел! Я на улице! У почтового ящика!
— Вон что? — произнес он озадаченно. — А что ты там делаешь? Или еще письма пришли?
— Да нет вроде! — закричал я. — Мне войти надо на минутку. Я одну вещь позабыл.
Я мог себе представить, как он добродушно покачивает головой. К счастью, мои хитроумные планы включали и изображение из себя деревенского дурачка. Такая репутация всегда может пригодиться. Последние два месяца я старательно путал бумаги, неверно подсчитывал размеры процентов и даже изредка нарочно падал. Да так удачно, что сшибал все, что можно было поблизости сшибить. По временам, готовясь к подобному случаю, я забывал в конторе разные мелочи. Мои представления проходили так успешно, что уже дважды ставили меня на грань безработицы. Но наконец-то они себя оправдали.
«Бедный богач Джекоб Боман, подумал Джекоб Боман… Теперь он владелец впечатляющего поместья, но слишком болен, чтобы в нем блаженствовать. Он женился на молодой женщине, которая настолько хороша, что мужчины оборачиваются при виде ее, — но он слишком стар, чтобы наслаждаться ею. Наконец он, постигший глубинные тайны человеческой натуры, прикован к постели и вынужден довольствоваться обществом своих слуг».
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Не успели неразлучные Алла и Рита выпутаться из одной передряги, как жизнь подкинула им очередной «сюрприз» – при странных обстоятельствах погибает лучшая подруга. В милиции уверены, что произошел несчастный случай, но девушки не верят в такую байку. К тому же в их дилетантском расследовании то и дело всплывают такие факты, которые загонят в тупик даже матерого следователя, не то что двух сыщиц-самоучек…Но сколько веревочке ни виться, а конец виден…И Алле с Ритой под силу как следует дернуть за эту веревочку, чтобы размотать целый клубок таинственных историй, невероятных загадок и необычных происшествий…
Могла ли Инна смириться с изменой своего мужа Бритого? Да никогда! И, собрав свои вещички, она ушла из дома. Навсегда! А для начала решила поселиться в уютном пансионате "Санни". Но тихое на первый взгляд местечко оказалось очень даже горячим! Во время утренней прогулки по берегу залива Инна наткнулась на труп. И стала главной подозреваемой в убийстве. Но, видно, злодейке-судьбе этого показалось мало, и вот уже Инна играет роль невесты некоего Альберта, наследника крутого бизнесмена по кличке Хозяин, которому она..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Второй роман французского писателя Даниэля Пеннака (р. 1944), продолжающий серию иронических детективов о похождениях профессионального «козла отпущения» Бенжамена Малоссена.