Престолы, Господства - [7]

Таким образом, герцогиня сделала приготовления к званому обеду в Карлтон-Хаус-Террас, и герцог написал лорду Сент-Джорджу, который остановился с друзьями в Шропшире, что он, хотя бы из приличия, обязан появиться и приветствовать своих дядю и тётю, а не начинать заранее оправдываться за отсутствие. Он вполне может отправиться в Оксфорд на следующее утро.

— Ты сможешь выдержать встречу с семьёй? — спросил лорд Уимзи у жены. Он смотрел на неё через длинный стол за завтраком, держа в руке приглашение с золотой каймой.

— Я могу встретиться с кем угодно, — бодро ответила Харриет. — Кроме того, рано или поздно это должно произойти, не так ли?

— Имеется аргумент в пользу того, чтобы сделать это побыстрее, — сказал его светлость. — Пока мы ещё можем сидеть рядом.

— Я думала, мужья и жёны всегда сидят порознь.

— Нет, в течение первых шести месяцев после свадьбы нам разрешено садиться рядом.

— А нам разрешено держать руки под столом?

— Лучше не стоит, — заметил Питер. — Если только мы не собираемся пойти на дно вместе с кораблём. Но нам позволено разговаривать друг с другом в течение одной перемены блюд.

— Уточнено, какого именно блюда?

— Не знаю. Как я тебе милей: на закуску, под суп, рыбу, под главное блюдо, пудинг, сыр или на десерт?

— Только на десерт, милорд, — торжественно произнесла Харриет.

Если оказалось, что гости герцогини либо имели высочайшее общественное положение, либо считались эталоном моды и красоты, или и то и другое сразу, то это было вовсе не из-за её желания поставить невесту в неудобное положение. Такой состав был выбран ради Питера. Герцогиня искренне надеялась, что «эта женщина» будет вести себя прилично. Конечно, это в высшей степени неудачный брак, но нужно же делать хорошую мину. А если при размещении за столом окажется, что одному или парочке из гостей не повезёт с соседями, тут уж ничего не поделаешь. Существовал вопрос старшинства, размещения новобрачных и рассаживания мужей отдельно от жён. Люди должны учиться приспосабливаться. Но герцога всё равно перекосило:

— Разве нельзя было посадить напротив Харриет кого-нибудь поживее, чем старый Кроппингфорд? Он не может говорить ни о чём, кроме лошадей и охоты. Посади там молодого Драммонд-Тейбера: он может болтать о книгах и подобных вещах и помочь мне с ней.

— Конечно же нет, — сказала герцогиня. — Это приём в честь Харриет, и напротив неё должен быть Кроппингфорд. Я не могу отдать её Чарли Граммиджу, потому что он поведёт меня.

— Уверен, Джерри нахамит Марджори Граммидж.

— Джерри — наследник этого дома и, конечно, может хоть на этот раз быть вежливым по отношению к друзьям его матери.

— Гм! — произнёс герцог, который ненавидел маркизу Граммидж изо всех сил и вполне мог рассчитывать на взаимность.

— По другую сторону от Джерри сидит миссис Драммонд-Тейбер, она очень красива и обаятельна.

— Страшная зануда.

— Она способна говорить за двоих. И я дала Питеру Белинду Кроппингфорд. Она достаточно живая.

— Он ненавидит женщин с зелёными ногтями, — возразил герцог.

Второй брак графа Кроппингфорда смутил его друзей и родственников. Но он был родственником со стороны матери, и, верная своим стандартам, Хелен старалась ради него как могла.

— Она самая привлекательная женщина в Лондоне. Раньше Питер умел ценить приятную внешность.

Герцогу вдруг пришло в голову, что всё это заговор, чтобы заставить Питера почувствовать, что он потерял. Но он лишь тихо произнёс:

— Действительно ли было так уж необходимо приглашать Амарант Сильвестер-Куик? Пару сезонов назад она явно демонстрировала свой интерес к Питеру.

— Абсолютная чушь, — решительно заявила герцогиня, добавив затем несколько непоследовательно: — это было давным-давно. Должна сказать, жаль, что у него не хватило ума жениться на ней, раз уж ему приспичило на ком-нибудь жениться вообще. Это была бы намного более подходящая партия. Но говорить, что она демонстрировала интерес, абсурдно. Кроме того, она — племянница леди Стоут и живёт вместе с ней; мы не можем пригласить леди Стоут без неё. А у нас должна быть леди Стоут, чтобы она привезла этого Шаппареля.

— Если уж на то пошло, не понимаю, зачем нам нужен Шаппарель. Он — художник или что-то в этом роде, не так ли? Что он делает на нашем семейном приёме?

— Я просто отказываюсь тебя понимать, — вздохнула герцогиня. — Сначала ты жалуешься, что у нас нет никого, чтобы поддержать у Харриет уверенность в себе беседой о книгах, искусстве и тому подобном, а потом протестуешь против Гастона Шаппареля. Меня не интересует этот человек сам по себе, как ты понимаешь, но он сейчас рисует всех подряд, и говорят, его работы могут стать очень ценными.

— О, понимаю, — сказал герцог.

Ясно, герцогиня решила найти правильного художника, чтобы несколько пополнить семейную портретную галерею. На очереди, конечно, был Сент-Джордж, а на следующий сезон, возможно, и дочь, Уинифред. У герцогини полностью отсутствовал вкус, но имелась превосходная деловая хватка. Её девизом было: «Купи рано, прежде, чем цена подскочит», а за обед и поддержку можно было рассчитывать на приличную скидку.

— Он поведёт миссис Драммонд-Тейбер, — продолжала герцогиня. — Если он скажет что-то экстравагантное, она не станет возражать: без сомнения, Генри, будучи издателем, приучил её к этим странным богемным людям. И Белинде Кроппингфорд это, скорее всего, понравится. У него с каждого бока будет по красивой женщине и Амаранта Сильвестер-Куик напротив. Не понимаю, из-за чего весь этот шум?