Пресс-тур - [13]
Постепенно и Саша стал обращать на Киру внимание. После очередной домашней посиделки, когда парень особенно долго хвалил кулинарный талант Киры, Света впервые в жизни устроила ей скандал и запретила общаться со своим любимым. Кира сделала вид, что подчинилась.
А вчера Кира и Саша случайно встретились на вечеринке у общих знакомых. Сначала просто разговорились, смеялись над какими-то шутками, она рассказывала о своей жизни интернет-звезды, они долго обсуждали новое кино. Потом, после пары бокалов шампанского, у нее снесло крышу, и она сама полезла к нему целоваться. Девушка вернулась домой только под утро. Усталая мать сердито сказала, что неплохо бы дать ей ремня, а Света с утра смотрела с подозрением.
С тех пор Саша принялся ей писать.
«Принцесса, не будь такой неприступной!» – пришло новое сообщение.
– Ты просто тварь, Кира, – повторяла она шепотом, пытаясь уснуть и надеясь, что грядущая поездка все исправит.
«Новый поворот в громком деле о пропаже Екатерины Васильевой. Похоже, что полиция подозревает в причастности к исчезновению девушки ее бывшего возлюбленного. Сегодня молодой человек был доставлен в отдел МВД № 1 по Краснополярску для допроса, где пробыл более трех часов. На выходе он заявил нашему корреспонденту, что уже год не общался с Екатериной и не понимает действий полиции. Давайте посмотрим эти кадры…»
Семеныч хлопнул крышкой ноутбука, отставил чай с лимоном и имбирем, вышел на балкон подымить. Дом стоял на холме, и с четвертого этажа открывалась панорама всего укутанного снегом Краснополярска. За забором жилого района начинался новый квартал – тут, среди прочего, располагались администрация города, магазины, несколько баров и ресторанов, автомастерская, куда он пару раз привозил свой джип. Дальше, вниз по дороге, стояли здания больницы и гостиницы, а за ними находился центр города с недавно установленной новогодней елкой.
Вдалеке виднелись старенькие хрущевки, в одной из них он квартировал до недавнего времени. Оттуда вела дорога направо, к старому военному аэродрому, куда они прилетели, когда только начали разрабатывать шахту. Где-то слева был новый аэропорт, от него мимо города шло шоссе в несколько полос, в сторону завода и шахты. Несмотря на ранний субботний час, на улице уже было хмуро. Еще два-три часа, и начнет темнеть.
Пять лет назад, заглянув в маленькое отверстие среди обломков скалы и только что осевшей от взрыва пыли, он вытянул билет в новую жизнь. Условия предложили такие выгодные, что в Краснополярске пришлось задержаться, хотя север уже сидел у него в печенках. Всю жизнь он практически ничего не видел, кроме шахт и холодных задниц Родины. Поэтому последние годы каждый отпуск использовал, чтобы удрать на Большую землю: наслаждался масштабами и толкотней Москвы, катался по каналам Петербурга, побывал у соседей в Минске и Польше, доехал на арендованной тачке до Праги. Еще год-два вкалывания здесь – и он сможет позволить себе никогда больше не работать.
Уедет куда потеплее – в Новороссийск, Анапу или, может, даже в Сочи, купит себе дом, вложится в какой-нибудь бизнес типа ресторана или салона красоты. И больше никаких затяжных зим, снегопадов, ранних сумерек и шахт! Найдет себе бабу, которая полюбит его за характер и основательность, а не за внешность, заведет сына. Вырастит и воспитает настоящего мужика. Можно и дочку, но с ними мороки много. Как получится.
От размышлений Семеныча оторвал звук сирены, доносившийся со стороны аэропорта. Он стал всматриваться в дорогу и вскоре увидел необычную кавалькаду, двигавшуюся в сторону завода. Спереди – полицейская машина с включенными проблесковыми, за ней и в хвосте – пара альтовских иссиня-черных джипов. Третьей ехала странная «скорая». Семеныч прищурился, на борту читались четыре буквы: «Ф М Б А».
«Странно, – подумал он, – «скорую» самолетом пригнали. Какой-нибудь топ-менеджер помирает, что ли?»
Бычок полетел вниз. Пора собираться, чтобы успеть по делам до темноты.
Глава 4. Рейс
Паша приехал в Шереметьево за час до всех остальных и стал терпеливо дожидаться других участников пресс-тура в кофейне перед зоной регистрации.
Первым заявился Алексей Смирнов из «Российской промышленности». Курносый, с легкой сединой и наметившейся лысиной. Укутан, как на Северный полюс. Впрочем, почти туда они и летят.
– Здравствуйте, Павел, давно не виделись.
– Очень рад вас видеть, Алексей, наконец-то куда-то вместе выберемся, а то все по почте общаемся.
– Слышал, шиткинг едет. Павел, вы же знаете, какие у нас отношения? Только из-за инфоповода сел с ним в одном поле срать, так сказать. Другие компании нас вдвоем не зовут.
Паша хихикнул.
– Понимаете, клиент очень хотел видеть вас обоих. Я ему говорил, как вы друг к другу относитесь. Но тут такой эксклюзив, я надеюсь, вы его сможете потерпеть. Ваши места в самолете далеко, автобус большой, сможете отсесть. В ресторане, если надо, я между вами сяду стеной. У вас обоих равное время на пресс-подходы, не уведет он в этот раз ваш эксклюзив.
– Павел, очень на вас рассчитываю.
Кира Герман появилась стильно: легкой походкой, в распахнутой норковой шубке и кроссовках Kornee – Паша даже засмотрелся на мелкую выпендрежницу. В ответ на приветствие звезда промолчала и показала жест «виктори».
В московском обществе йогов-любителей завелась вурдалачка — красавица Ольга. По ночам приходит и кровь из своих, из йогов, сосёт. Особенно доставалось от неё молодому йогу Коле, который был влюблён в вудалачку без памяти.
Андрей Поляков родился в 1968 году в Симферополе, окончил филологический факультет Симферопольского университета. Автор поэтических книг «Epistulae ex Ponto» (1995), «Орфографический минимум» (2001), «Для тех, кто спит» (2003). В книге «Китайский десант» собраны стихи 2000-х годов.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.