Преследуя мечту - [8]

Между Дантом и Рольфом было много общего: оба высокого роста, у обоих темные волосы и к обоим легко приставал загар. Наконец, оба в юности немало поволочились за женщинами. Правда, дальше их дорожки в этом смысле несколько разошлись. Если у Данта сложилась репутация отчаянного графа-повесы, то его друг так и не смог привыкнуть к тому, чтобы лишь наутро спрашивать у девушки ее имя.

— Итак, как я понял, наша дорогая Персия — это очередная зарубка на ножке твоей боевой кровати. Какая по счету? — спросил Рольф и бросил своему другу свежую батистовую сорочку, вынув ее из высокого гардероба красного дерева, что стоял в ногах постели. Дант хохотнул:

— Да кто же их возьмется сосчитать? Я тактичный человек, Рольф. Никогда не укладывал в постель женщину против ее воли. Равно как и незамужних.

— Слава Богу, что я предпочитаю оставаться холостяком, иначе каждую минуту трясся бы от страха, боясь, что моя благоверная пополнит собой твою коллекцию.

— Я джентльмен, дружище, и живу по законам чести. Некоторых женщин я не трону ни при каких обстоятельствах. Одной из них будет твоя жена, если ты вообще надумаешь наконец жениться. Но что касается всех остальных, — он усмехнулся, — тех, которых мне не запрещает трогать нравственный закон, то ты не найдешь среди них ни одной, которая пожалела бы о том, что связалась со мной. Я не бесчещу девственниц и не разрушаю семей. Женщины сами ко мне приходят, не забывай. Кто я такой, чтобы отвергать их? Правило у меня одно: люби их всем сердцем, но отпускай от себя тотчас же, как только их мужья начинают что-то подозревать. До сих пор эта золотая привычка спасала меня от докучных выяснений отношений на дуэлях.

— Прекрасная жизненная заповедь, — суховато произнес Рольф, но тут же, усмехнувшись, добавил: — И все же я рекомендовал бы тебе, Дант, искать себе любовниц среди женщин более кроткого нрава. Эта же просто мегера!

— Меня привлекает и интересует в Персии отнюдь не ее характер, дружище. Скажу так: старина Винчестер просто круглый болван, если при такой жене вздумал искать утешения у любовницы, пусть даже та и актриса. Для своих девятнадцати лет Персия исключительно изобретательна в постели, впрочем, по-моему, это относится ко всем женщинам, которые служат при дворе нашего славного короля, не так ли? Изобретательность в постели, на мой взгляд, является обязательным условием допуска дам в священные пределы Уайтхолла. Просто ума не приложу, как можешь ты таиться в своей одинокой и тесной берлоге в Сассексе, в то время как на здешних клумбах распускается столько дивных цветов. Только успевай срывать.

— Именно это обстоятельство и заставляет меня скрываться в Сассексе, Дант. В Уайтхолле распускается слишком уж много дивных цветов.

Дант усмехнулся:

— Знаешь, что говорят в таких случаях, приятель? Если ты свалился с коня, лезь обратно и пришпоривай его как следует.

— Я не боюсь лошадей, Дант, но опасаюсь коварных препятствий, которые могут неожиданно возникнуть на твоем пути, когда ты мчишься верхом. Именно они и загнали меня в деревню.

— Может, тебе просто пришла пора пересесть на другую лошадку?

Рольф буркнул в ответ что-то нечленораздельное, и Дант решил не развивать тему дальше.

— Ладно, — сказал он, — надеюсь, ты пришел сюда так рано не для того, чтобы подтрунивать надо мной и моей боевой кроватью? Итак, я жду ответа на вопрос: какое важное событие привело тебя к изголовью моего ложа в столь неурочный час?

Спустя четверть часа они уже сидели в кабинете Данта.

В камине потрескивал огонь, перед друзьями стоял серебряный кофейник. Рольф рассказывал Данту о своем раннем визите в Уайтхолл к королю Карлу, а лакей Данта Пенхарст в это время брил своего хозяина.

— Итак, — наконец проговорил Рольф, — что новенького ты мог бы сообщить мне о леди Кассии Монтфор?

— Так… В Уайтхолле ее зовут леди Зима. Недавно ей исполнилось двадцать два. При дворе почти не осталось незамужних девушек ее возраста. Вместе с тем она не по годам умна и знает себе цену. Это помогает ей отстаивать свою точку зрения в общении с самыми заядлыми спорщиками при дворе. Она довольно замкнута, улыбается нечасто… Собственно, и поводов-то для веселья у нее в жизни бывает немного. Любит гулять одна в саду. Про таких говорят, что они любому обществу предпочитают уединение. Насколько мне известно, она унаследует что-то около тридцати тысяч фунтов по смерти маркиза. Если, конечно, ее не обвинят в его убийстве.

— Ну что ж, в сумме неплохо, — проговорил Рольф. — Уже одно это обстоятельство само по себе является достаточно веским мотивом для того, чтобы избавиться от папаши. Уверен, у нее нет отбоя от обожателей. Кому не захочется получить за женой эдакое приданое?

— Обожателей действительно хватает, но она до сих пор не проявила интереса ни к одному из них. Собственно говоря, каждый ухажер в свое время получил от нее от ворот поворот. В этом она достигла большого искусства.

— Ничего удивительного. Как и большинство других фрейлин, она, очевидно, мечтает по меньшей мере о герцоге, — сквозь зубы бросил Рольф.

— Ты намекаешь, конечно, на нашу дорогую Дафни. Кстати, она ведь вышла замуж.