Прерванная жизнь - [58]

Мои глаза округляются от шока, пока из меня вырывается раскатистый смех.

— Неужели меня так легко прочитать? — я сижу таким образом, что могу изучить его лицо.

— Только для парня, который слегка помешан на тебе и изучил тебя, таким образом, он может узнать, что кроется за любым твоим действием.

Под его напряженным взглядом по моим щекам распространяется жар, поэтому я разрываю зрительный контакт, убрав прядь волос за ухо.

— Он не хочет убивать нас, Холли, по крайней мере, не раньше, чем насытится тем, что заставит нас пострадать.

Он прав. Конечно, он прав.

Я оттесняю нарастающее напряжение в животе и заставляю себя улыбнуться не отводящему от меня взгляда Трэвису. Не говоря ни слова, я приношу ведро к нему ближе и зачерпываю ладошкой воду. Осторожно подношу руку к его губам. Облизываю свои, когда его губы принимают теплую воду из моих рук. Я возвращаюсь к ведру несколько раз, пока он кивает, давая мне понять, что напился.

— Я умою твое лицо после того, как дам Деду немного воды.

Мою грудь сдавливает при виде Деда, во рту становится сухо. Скрепя сердце, я иду к нему, боясь того, что могу обнаружить. Не знаю, могу ли позаботиться о нем. Не важно, что я делаю, он все еще может умереть. Я беспомощна. И меня бесит это.

— Деда, — говорю я, слегка касаясь его лица. — Деда, проснись.

Его глаза широко открываются, и на его лице явственно проступает удивление, когда он видит меня, очевидно, что он не помнит ничего из событий вчерашнего дня. Это, наверное, хорошо. Он берет одеяло, которым вчера я укрыла его, поскольку глубоко вздыхает. Его страдания обрушиваются на меня.

— Зачем ты пришла? Тебе не следовало приходить, Холл.

— Я именно там, где должна быть, Деда.

— Вразуми ее! — кричит Трэвис в нашу сторону.

Я сердито гляжу на него.

— Скажи ей, чтобы убиралась отсюда к черту, — добавляет Трэвис.

— Кто это? — отрывисто спрашивает Деда, его глаза уже закрываются.

— Трэвис. Он вернулся со мной после того, как позвонил Мандо.

— Она может уйти, но не собирается делать этого! — кричит Трэвис, его слова, словно выстрел, рикошетят от стен, пока он колотит кулаками по полу.

— Холли…

— Тебе нужна вода, — прерываю я Деда, но за моей каменной устойчивостью слова Трэвиса криком отдаются в голове.

Они должны знать, что я никуда не денусь. Мандо будет мучить их. Если я останусь, возможно, он просто нас всех убьет, и дело с концом.

Я беру ведро и, как делала для Трэвиса, зачерпываю воду рукой и подношу ее к губам Деды. Он мгновенно начинает кашлять после первой глотка.

— Полегче, — после того как кашель утихает, я даю ему еще один небольшой глоток воды.

Останавливаюсь, когда его одолевает сонливость и он начинает дремать. Видя, что его щеки покраснели, я прикасаюсь губами ко лбу и понимаю, что у него жар. Я тяну одеяло, пока оно не рвется. Затем смачиваю небольшой кусок ткани в ведре и кладу влажную ткань на лоб, надеясь сбить жар.

Закончив, возвращаюсь к Трэвису, чей гнев выплескивается, обжигая меня. Несмотря на это, я сажусь рядом с ним и целую его в губы.

— Если ты уйдешь, то сможете привести Деррика, полицию, да все равно кого, — говорит он.

Но его глаза говорят мне, что он знает правду, так же, как и я, и он просто пытается спасти меня.

— Но если я останусь, Трэвис? — я глажу его щеку, и, когда он льнет к ней, давление на ладонь укрепляет принятое мной решение.

— Если ты останешься, ни у кого из нас не будет шанса выжить.

— Если я уйду, он не просто убьет тебя. Он будет мучить. Я не могу, Трэвис. Пожалуйста, не проси меня об этом.

Проглотив свой следующий вдох, я беру пару горстей воды из ведра и пью, а потом трясущимися руками делаю то же самое для Трэвиса, прежде чем беру тот же кусок ткани, который использовала для Деда, и подношу его к лицу Трэвиса. Его взгляд все время сосредоточен на мне, в то время как я осторожно пробую очистить его лицо и царапины. Наши взгляды встречаются, задерживаясь, и я вздрагиваю, нажимая на его опухшие глаза.

Я сделала это. Я причинила боль двум мужчинам, которых люблю. Это я их обрекла на смерть.

Задыхаясь в этом тесном мире и отвергнув отчаяние, я быстро встаю, шатаясь, когда комната начинает кружиться. Слышу, как Трэвис произносит мое имя, но продолжаю слепо хвататься за ускользающее сознание.

Мои легкие сами собой сжимаются, и я закрываюсь в себе. Я не должна уходить. Покровы тьмы накрывают меня, давление в груди растет, в то время как мое сердце нагнетает мерзкую правду о нашей дальнейшей судьбе.

Глава 31 Мандо

Лучи солнечного света падают на нашу кровать, пока Эрика просыпается в моих объятиях на следующее утро, и я улыбаюсь, глядя в ее любящие глаза. Сегодня будет хороший день. Я наклоняюсь к ней и закрываю глаза, когда наши губы соприкасаются. Ее губы изгибаются в улыбке напротив моих губ, поэтому я обнимаю ее и пододвигаю ее тело ближе к себе.

— Мандо, — практически разборчиво шепчет она мое имя.

Она знает, что я мщу за нее? У нее есть какое-то предчувствие, что я отказался от нее?

Расположив голову под моим подбородком, она начинает напевать «Open Arms» группы Journey, и я присоединяюсь к ней, напевая слова своей любимой песни. Я поглаживаю ее по спине и целую в макушку, пока планирую свой день, напоминая себе, что все равно придется сделать Эрике завтрак и проверить Холли.