Преодоление - [4]
— Ты, деда, швед? — заулыбался Дерябин, и к Ветлицкому: — Он швед, понял? Он работал здесь, на этом станке, понял? — Он хлопнул по сухому плечу старика и тот тоже расплылся в улыбке и тоже хлопнул по плечу Дерябина.
Когда же появился гид, сбившийся с ног в поисках по заводу пропавшего экскурсанта, тот сидел в рабочем кафе за столиком, перед ним стояли две пустых чашки, а из третьей он отхлебывал ароматный кофе и оживленно, без переводчика, с помощью жестов, гримас и улыбок беседовал с механиком Дерябиным. Рабочие люди понимали друг друга отлично. Старый швед мечтательно качал головой, глядя сквозь стеклянную стену кафе на новый, отделанный пластиком и сияющий белым металлом корпус цеха токарных автоматов. Закопченное кирпичное здание сепараторного участка в соседстве с ним казалось мрачной темницей. Построенное еще до революции шведской фирмой СКФ и потерявшее первоначальный вид, оно походило на те дома в Марьиной Роще, которых почти не осталось, дома, облепленные со всех сторон пристройками, надстройками и достройками самых немыслимых конструкций и конфигураций. Чего только не нагромоздили разные управляющие за шестьдесят лет, расширяя производственные площади!
Нынешний директор завода Дмитрий Васильевич Хрулев давно построил бы для сепараторного участка современный корпус, а старье сломал и пустил на засыпку оврага возле заводского жилого массива, но строить новое здание не так-то просто, завод сам под прессом города, давящего со всех сторон. Стиснут жилыми домами мертво. Они так близко, что жильцам их видно, как на ладони, все, что делается в заводском дворе, а из окон административных зданий завода отлично просматриваются интерьеры квартир по всем этажам. И все-таки завод развивается, строится если не вширь, то ввысь. Вон какие цехи отгрохали — загляденье! Электроника, автоматика, белые халаты…
А Ветлицкий все ждет, пока за счет кого-то или чего-то сыщется и для него производственная площадь. Вот тогда он… а пока свои обширные замыслы он излагает на бумаге и старается втиснуть в план организационно-технических мероприятий по заводу.
Ветлицкий слывет хорошим практиком и инженером хоть куда! Но к его идее автоматизации мелкосерийного производства специалисты главка и министерства относятся скептически, и если бы не директор Хрулев, поддерживающий его и старающийся продвинуть предложения в высших инстанциях, ему осталось бы или махнуть на все рукой, или перейти на другое предприятие.
Как инженер Ветлицкий вырос на глазах Хрулева на Волжском станкозаводе, где раньше Хрулев занимал пост директора. Собственно Хрулев и перетащил Ветлицкого к себе, как перспективного, мыслящего по-новому специалиста.
Еще там, на Волжском станкозаводе, молодой инженер поставил перед собой цель перевести сборку токарных станков на конвейер. За недолгое время он освоил огромный научный и практический материал, перелопатил и изучил массу технической литературы, обшарил смежные и прикладные науки. Наблюдая за его работой, Хрулев видел, что она оригинальна, и если удастся внедрить ее в производство, это будет качественный скачок в станкостроении. НИИ, занимавшийся также тогда этим вопросом, похвастать успехами не мог. Правда, и у Ветлицкого до внедрения идеи в производство еще далеко, оставалось еще много незаконченных расчетов, всяких увязок, утрясок и уточнений, и все же умудренный опытом Хрулев посоветовал Ветлицкому написать и послать в Комитет по изобретениям заявку, пусть запатентуют изобретения на всякий случай. Но Ветлицкий отнесся к совету несерьезно, дескать, успеется. Надо раньше дело сделать, а потом уж…
Эта несерьезность, эта беспечность Ветлицкого повлекли за собой много неприятностей, которые, как говорится, вылезли ему боком так, что вся его жизнь перевернулась, стала шаткой, непрочной и пришлось, скрепя сердце, начинать налаживать все заново. Прежние задумки, планы, проекты он выбросил из головы, ибо считал их замаранными предательством. Прошло немало времени, прежде чем он оправился от потрясения, и, войдя в курс нового завода, разглядел свежим взглядом то, чего не замечали старые работники. И тогда у него снова родилась мысль об автоматизации при мелкосерийном производстве, и он опять, как бывало в прошлом, рассказал о ней Хрулеву. Тому идея понравилась, дал слово помогать.
Директор понял, что не ошибся, взяв Ветлицкого с собой. Здесь, работая в среднем звене управления, он точно и безошибочно чувствовал требование времени, сосредотачивал свое внимание на самом запущенном, на самом больном: экономике и организации производства. Хрулев уже не раз подумывал: «Засиделся Станислав на низовом участке, надо его выдвигать на пользу дела. Это же будущий главный инженер завода».
А пока что «будущий» вертелся со своими наладчиками и штамповщицами в кирпичном коробе без окон, без фрамуг и как-то умудрялся выпускать на ветхозаветных прессах сепараторы для подшипников высших классов.
Катерина
Вечерами, когда дети засыпали, Катерина садилась у раскрытой двери балкона, смотрела в опустевший двор и курила. Не из-за прихоти, не из-за глупой моды курила, нет. Она и сейчас считала это баловством, унижающим женщину. От курящей гадко пахнет, как в общественных туалетах, но после смерти мужа, в долгом изнуряющем одиночестве, когда счастья больше не ждешь, когда жизнь ни чем не наполнена, кроме работы, сна, да мелких забот по дому, Катерине стало просто необходимо это, внутренне запретное, что хоть немного нарушало тоскливое однообразие существования.
Хорошее знание фактического материала, интересное сюжетное построение, колоритный язык, идейный пафос романа делают Буян значительным творческим достижением И.Арсентьева. Писатель впервые обращается к образам относительно далекого прошлого: в прежних романах автор широко использовал автобиографический материал. И надо сказать - первый блин комом не вышел. Буян, несомненно, привлечет внимание не одних только куйбышевских читателей: события местного значения, описанные в романе, по типичности для своего времени, по художественному их осмыслению близки и дороги каждому советскому человеку.
Книга о каждодневном подвиге летчиков в годы Великой Отечественной войны. Легкий литературный язык и динамичный сюжет делает книгу интересной и увлекательной.
В этом романе писатель, бывший военный летчик, Герой Советского Союза, возвращается, как и во многих других книгах, к неисчерпаемой теме Великой Отечественной войны, к теме борьбы советского народа с фашистскими захватчиками. Роман охватывает период от начала войны до наших дней, в нем показаны боевые действия патриотов в тылу врага, прослежена жизнь главного героя Юрия Байды, человека необычайной храбрости и стойкости.
Летчик капитан Иван Арсентьев пришел в литературу как писатель военного поколения. «Суровый воздух» был первой его книгой. Она основана на документальном материале, напоминает дневниковые записи. Писатель убедительно раскрывает «специфику» воздушной профессии, показывает красоту и «высоту» людей, которые в жестоких боях отстояли «право на крылья». Также в том входит роман «Право на крылья».
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.
Обнинский писатель Б. Бондаренко известен читателю по книгам «Ищите солнце в глухую полночь», «Час девятый», «Потерянное мной», «Цейтнот», «Пирамида».В новом сборнике писателя три повести. «Остров» — о простой деревенской женщине Дарье Андреевне Хабаровой, совсем было потерявшей волю к жизни. В «Заливе Терпения» повествуется о начале духовного перерождения «бича» Василия Макаренкова, долгие годы жившего на авось, «как получится, так и ладно». Главный герой повести «Бедняк» — математик, в юные годы не разобравшийся в сложностях любви и спустя десять лет понявший, как много он потерял.
Основой политического романа известного советского писателя Овидия Горчакова «Американский синдром» стало исследование полярных идеологий, столкновение мировоззрений, диалектика политической игры. В центре остросюжетного повествования — образ журналиста Джона Улисса Гранта, ведущего расследование преступной деятельности ЦРУ.
Творчество молодого писателя с Чукотки Евгения Рожкова отличает пристальное и доброе внимание к своим землякам-северянам. В рассказах, составивших настоящий сборник, автор продолжает исследовать характеры современников. Писатель хорошо знает пути и судьбы сверстников, что позволяет ему в своих произведениях представить людей разных профессий, разных устремлений.Неизменный персонаж всех рассказов — пейзаж. Писатель находит проникновенные слова и образы для изображения неповторимых картин родной Чукотки.Евгений Рожков — участник VI Всесоюзного совещания молодых писателей.
Сергей Васильевич Афоньшин известен читателю по сборникам сказок и легенд «У голубого Светлояра», «Солнечное дерево», выходивших в Волго-Вятском книжном издательстве.«Сказы и сказки нижегородской земли» — новая книга горьковского писателя, влюбленного в свою землю, которая родила талантливых народных умельцев, героев сказов и сказок. Это книга о Руси, о героизме и мужестве русского человека, его любви к Родине.