Премия, которую не получил никто - [4]

— Благодарю вас, — сказал Лир, вставая.

Донелл торопливо подал ему шляпу. Уже в дверях заискивающе сказал:

— Я буду рад оказать вам любую услугу, джентльмены, так же как и полиции. Но очень про­шу вас об одном: чтобы мое имя не попало в га­зеты.

Из конторы Донелла Барни вернулся в «Экспресс» и выложил Лео Морану все, что успел узнать за день. Лео был явно озабочен.

— Мне кажется, что мы на пути к раскрытию. Только что звонил из банка Абботов приятель на­шего финансового редактора. Он сказал, что Ирен Аббот берет наличными две тысячи долларов каж­дый месяц. С того самого времени, когда, как ты выяснил, Сталл начал приносить своему маклеру по тысяче в месяц. У этих девок, кстати, подход к де­нежным вопросам вполне деловой: с тех пор как они получили по миллиону в наследство от своего деда, они провернули несколько весьма удачных опе­раций. Тем более эти две тысячи, которые Ирен бе­рет каждый месяц неизвестно зачем, заставляют задуматься о многом.

— Мы не можем признаться, что совали свой нос в финансовые дела Абботов, — сказал Лир, — но обо всем остальном надо оповестить полицию, это уже ее дело.

Моран с сомнением покачал головой.

— Не говори глупости. Абботы — одна из самых влиятельных фамилий в городе. И во всем, что ка­сается убийства Эльвиры, у них прочное алиби. По­лиция будет заниматься только поисками водителя, который сбил Старвуда и сбежал. Кстати, инспектор сказал мне, что в машине обнаружен обрывок ма­терии от мужских брюк.

— Ну ладно, ты пока решай, как поступить, а я пошел завтракать. Если ничего не надумаешь, я посоветуюсь с одним моим приятелем из отдела убийств в полицейском управлений.

Через полчаса Лир уже снова сидел за своим рабочим столом и как раз собрался звонить тому самому приятелю из отдела убийств, когда в комнату торопливо вошел Лео Моран.

— Отложи все дела, Барни. Шеф вызывает нас обоих к себе. Там к нему привалили Абботы.

— Много?

— Весь клан. Они разнюхали, что мы расследуем дело Вильяма Старвуда, и хотят сделать какое-то заявление.

Гарри Аббот, муж убитой Эльвиры, сидел в одном из кожаных кресел редакторского кабинета, перекатывая из угла в угол рта потухшую сигару. Это был приземистый седовласый человек лет пятидесяти, с мохнатыми бровями и массивной челюстью. Его брат, гораздо выше ростом и совершенно лысый, примостился возле самого редакторского стола. Ирен и Алис сидели рядом на кожаном диване. Старшая, Ирен, нервно попыхивала сигаретой, Алис с деланным спокойствием шлифовала ногти. Лир и Моран взяли стулья и сели. Редактор откашлялся и сделал приглашающий жест в сторону Джона Аббота. Тот секунду помялся и, наконец, начал:

Джентльмены, мы пришли сюда, чтобы информировать вас об Эльвире Аббот и портье по имени Вильям Сталл. А затем просить вас не печатать этой информации. Мы только что были в «Джорнэл». Мистер Мун и его коллеги обещали нам не делать никаких публикаций, если вы тоже ничего не на­печатаете. Так что все зависит от вашего решения.

— Мы действительно расследуем дело Вильяма Сталла, — сказал Лир, — но как вы-то об этом узнали?

Ответила ему Ирен:

— Я прочитала о его смерти в вашей газете. Я знала, что он сменил имя на Старвуд. Тогда я позвонила к нему на квартиру, и управляющий сказал мне, что два репортера и страховой инспек­тор уже побывали там и задавали кое-какие во­просы. После этого Алис и я позвонили папе и дяде Гарри и рассказали им всю правду... Потом уже все вместе мы решили прийти сюда и рассказать эту правду вам.

— Так что это за правда?

На сей раз ему ответила Алис:

— То, что Ирен и я несколько лет платили день­ги этому Старвуду. Он шантажировал нас.

— Ваш отец и дядя знали об этом?

— Нет.

— Но как он заставил вас так поступать?

— На этот вопрос отвечу я, — вмешался Гарри Аббот. — Видите ли, моя жена и Вильям Сталл были любовниками. Частные детективы все время держали меня в курсе ее личной жизни на случай, если мне понадобится материал, чтобы возбудить дело о разводе. Но я не хотел разводиться из-за соображений престижа семьи. Их связь прервалась незадолго до ее убийства. Но Эльвира писала ему письма, обычные любовные послания, в которых, од­нако, содержалось много интимной информации обо всей нашей семье, включая Ирен и Алис. Сталл угрожал им продать эти письма в один из скан­дальных журналов, если девочки не станут платить ему.

— Сталл потребовал от нас, — продолжала Ирен, — двадцать тысяч сразу, как только мы по­лучим страховку, и по две тысячи каждый месяц. Для многих, вы понимаете, это очень большая сумма, но для Алис и меня сущий пустяк. Чтобы сохранить честь семьи, мы решили платить ему, но не говорить об этом ни папе, ни дяде Гарри.

— Но Сталл приносил своему маклеру только ты­сячу в месяц, — сказал Барни.

Ирен пожала плечами.

— Мы давали ему две. Я не знаю, что он делал с остальными деньгами.

Теперь пришла очередь Лео Морана задать вопрос Гарри Абботу:

— Если вы знали, что Сталл был любовником вашей жены, почему вы не сообщили об этом полиции, когда велось следствие?

— Это была ошибка, и я исправлю ее, как только выйду отсюда. Понимаете, после того как полиция установила, что Сталл не причастен к убийству Эльвиры, я решил, что не стоит, сообщать полиции то, что он был ее любовником. Эльвира не отвечала за свои поступки. Она слишком много пила. У нее уже было несколько связей с людьми типа Сталла. Один из них даже шантажировал ее, и она чуть не покончила с собой. Если бы стало известно об ее отношениях с портье, имя нашей семьи было бы запятнано.