Премия Дарвина - [61]

– Хорошо, ладно, готова рассказать правду, – сообщила Кира, которую начала утомлять беседа. – Я Кира Малышевская, известный блогер. Телеведущая. Инфлюенсер. По гороскопу овен. Записываете? Только давайте в темпе, нам еще друга искать.

– То есть у вас и подельник есть? – уточнил сухопарый.

– Есть! – гордо сказал Питбуль. – Вован.

И тут у Прыщавого вытянулось лицо. Он повернулся к Мистеру Оперу и начал активно на него таращиться.

– По ходу, они с этим за компанию! – стараясь говорить тихо, предположил Прыщавый, кивнув куда-то в сторону коридора. – Одежда похожая. Тоже без документов. Имя совпадает. Может, они просто все из дурки?

Кира смотрела на Прыщавого и в очередной раз понимала, что у «Сортировочной» шикарное чувство юмора.

– Народ, по ходу, Вовчик у них! – сказала она громко.

Лида и Саныч аж с мест повскакали.

– Сидеть! – заорал Мистер Опер, тоже вскочив. А Прыщавый схватился на всякий случай за кобуру.

Садиться никто и не подумал.

– Отдайте нам нашего друга, и мы свалим! – воскликнул воинственно Питбуль. – Чо вы к нам прикопались?

– А ну, на место, карга старая! – надрывался Мистер Опер. – Вы задержаны до выяснения всех обстоятельств.

– Вова! – заорала Лида и бахнула об пол стулом. – Ты здесь?

Эхо заметалось по коридору.

– Вызывай подкрепление! – приказал Мистер Опер Прыщавому. И взялся за наручники на поясе.

Кира поняла – медлить нельзя! – сгребла лежащие на столе ключи, и от машины, и от камер, и отскочила к остальным. У Мистера Опера глаза на лоб полезли от такой наглости – и вместо наручников он выхватил из кобуры пистолет и направил его на четверку распоясавшихся полудурков.

– Огнестрельным оружием в безоружных людей тыкать? – взвыла сиреной Лида. – А ну, положил на место, мудила!

Кира и Саныч, не скрывая дичайшего удивления, переглянулись. Оказывается, если Лиду сильно разозлить, она окончательно теряет берега.

– Нападение на отделение полиции! – проговорил в рацию Прыщавый, – Просим помощи.

– Я тебе сейчас устрою, помощь, скотина! – орала взбешенная Лида. – Я тебя сейчас лично придушу, а потом прослежу, чтобы тебя после смерти перевели в Департамент Наказаний! У меня в «Сортировочной» связи! Тебе Цербер жопу откусит!

– Они, все-таки, ебнутые! – пробормотал Прыщавый.

– А ну, захлопнулась! – приказал сухопарый, сделал несколько шагов и упер дуло пистолета ровно Лиде в лоб. И после этого снял оружие с предохранителя.

Все замерли – даже рация, кажется, перестала потрескивать. Саныч напряженно смотрел на побелевшую Лиду и отрицательно качал головой – только не дергайся!

– Я сейчас в тебе дырку сделаю, понятно? – процедил сухопарый. – Хотя у тебя и так дыра в башке. А ты, жиртрест, – повернулся он к Кире, – быстро ключи положила и села на стул. На руки.

Кира, не двигаясь, смотрела в холодные, наполненные злостью глаза человека в форме. Потом кивнула, медленно подняла руку, в которой были зажаты ключи, повернула кулак и демонстративно выставила вверх средний палец.

Мистер Опер принял вызов и упер ствол в лоб Кире.

Они буравили друг друга взглядами – Кира и сухопарый полицейский. И Кира все ждала, когда у нее начнут трястись и потеть от испуга руки. Не начали. Она просто чувствовала прикосновение холодного металла к коже. И все.

Что, если только первая смерть пугает? А каждые последующие уже не кажутся такими… ужасными? Что, если она уже умирала множество раз, просто этого не помнит? Что, если они все уже бесчисленное количество раз попадали в «Сортировочную» – и Лида с Санычем, и Питбуль, и оба полицейских? И весь этот огромный город… Вся планета только и делает, что постоянно умирает и воскресает, цепляя на себя все новые и новые телесные оболочки. Притворяясь кем-то иным. Проходя «с нуля» новые хитроумные закоулки бесконечного квеста. Стоит ли в этом случае вообще бояться получить кусочек металла в голову?

Может, в жизни есть вещи пострашнее смерти?

Этот вопрос озадачил Киру сильнее всего. Был бы у нее под руками смартфон, она бы записала вопрос в пустом листке цифрового блокнота. А сейчас, стоя у стены с дулом у лба, она постаралась просто хорошенько его запомнить. Возможно, на этом витке бытия ей удастся найти на него ответ.

– Ключи! – приказал человек с оружием.

– Стреляй, – спокойно произнесла Кира чужим голосом. – Тело, кстати, не моё. А если мы не вытащим Вовчика, нам к полуночи всё равно кранты.

По лицу человека с оружием было видно – он понял, что она не шутит.

И тут Питбуль скривил старческие губы, пошатнулся, попытался ухватиться слабой рукой за спинку стула, но промахнулся, и как был, в полный рост, рухнул посреди отделения. Все растерянно переглянулись.

– Бля, Пашка, опять? – Саныч бросился к Питбулю, начал хватать его за худые запястья, трясти и вглядываться в покрытое морщинами лицо. – Охренели оружием пугать, у нее слабое сердце! – рявкнул он на полицейских.

Те растерянно смотрели, как девчонка-подросток пытается реанимировать неподвижную старуху посреди комнаты. Саныч приник ухом к хлипкой груди – дышит, не дышит? Полез в нагрудный карман, где Питбуль обещал носить упаковку Нитроглицерина. Таблеток не было. Вот дуралей!