Премьер-министр - [67]

Я настолько возбуждена, что готова к большему.

— Пожалуйста..., — умоляю я. — Жестче.

Он кладет руку между моими лопатками, успокаивая меня.

— Принять сорок шлепков — это много, Спрайт. Ты не захочешь, чтобы я шлепал сильнее.

Да, наверное, жестче не захочу. Но я проглатываю свой стон, потому что не хочу ему отвечать.

Он стягивает мои трусики вниз по заднице, сильно потянув их за ластовицу моей промежности, задевая клитор, обнажая мою плоть.

— Ты сильная и храбрая, желаешь большего.

Он шлепает меня по голой заднице, которая и так горит, и я уверена, что стала розовой, его следующий шлепок более сильный.

— Ой, — задыхаюсь я, и у меня вырывается жалобный, хриплый стон, он опускает руку между моими ногами и уделяет внимание моей киске, особенно клитору, который давно этого ждал, еще с того момента, как он вошел в мой кабинет.

Даже через мои трусики, он может сказать, что я совершенно мокрая, Гэвин тяжело вздыхает, отодвинувшись от меня.

— Тридцать пять, — приглушенно говорит он. — Тридцать четыре..., — каждый удар приземляется в другом месте. Некоторые удары мягче, некоторые сильно жалят, но с каждым ударом возникает необъяснимое тепло где-то глубоко внутри, с каждым разом тепло становится сильнее.

Когда остается последние десять, он опускается позади меня на колени и стягивает мои трусики вниз. Туфли соскальзывают с ног, он отбрасывает мое нижнее белье вместе с туфлями, и теперь я не достаю носочками до пола.

Гэвин не дает мне шанса обрести равновесие, он наклоняется и начинает лизать мою мокрую киску, кружа кончиком языка вокруг моего клитора, потом берет его в рот и начинает сосать. Это наслаждение настолько сильное, что я не могу терпеть.

— Аххххх! — стону я, почти чувствуя накатывающий оргазм, но я не могу, не могу, я не могу...

Он отстраняется, и я не кончаю. Дезориентированная происходящем, я пытаюсь прийти в себя.

— Так хорошо, моя Спрайт, — говорит он, целуя тыльную сторону моего дрожащего бедра, прямо под первым следом, который он оставил своими шлепками, начиная с верхней части бедра и раскиданными по всей моей заднице.

— Спасибо, что контролируешь себя.

По мне проходит внутренняя дрожь от его похвалы, я усмехаюсь про себя.

— Десять шлепков будут сильнее, детка. А потом ты сможешь кончить.

Его пальцы прочерчивают дорожку по моей чувствительной коже, затем на секунду исчезают, потом опускается его ладонь. Еле дотронувшись, но болезненно. Десять.

Девятый — жестче, но восьмой — более мягкий.

Седьмой заставляет меня вскрикнуть, шестой и пятый почти идут друг за другом.

От четвертого я шиплю, и он начинает прямой отсчет к моему клитору. Три, два.

Последний шлепок достаточно сильный, у меня даже выступают слезы, но его пальцы тут же оказываются внутри меня, двигаясь и доставая до точки G, и наслаждение окутывает меня изнутри, хотя кожа жжет и горит очень сильно.

Я кончаю жестко, у меня даже сжимаются пальцы на ногах, а он продолжает ласкать меня, несмотря на мой оргазм, пока я не насыщаюсь им.

Накатывающие волны утихают, но я все равно продолжаю внутреннее трепетать, Гэвин возвышается за мной, резко расстегивает мою блузку, я словно без костей, как кукла, с которой он может делать все, что захочет. Юбка падает вслед за блузкой на пол, он оставляет на мне только лифчик, развернув меня к себе лицом.

Он окидывает меня своим голодным взглядом, будто не видел меня обнаженной уже много лет, а не три дня.

Но в последний раз, когда мы трахались, и я была обнаженной, мы были не одни. Сейчас же он выглядит так, будто его заставили ждать всю жизнь, чтобы вернуть то, что принадлежит ему. Вдруг я понимаю, что хочу сказать ему намного больше, чем всего лишь «прости».

— Гэвин, — начинаю я, но выражение его лица меня останавливает, и я не продолжаю свою попытку. — Сэр?

— Да, Спрайт?

Я осторожно сажусь на его рабочий стол, поглубже усаживаясь, чтобы удержаться на своей ставшей настолько чувствительной заднице.

Ладно, согласна. Я заслужила эту жгучую боль.

Я развожу ноги и запускаю руку между бедрами, остановившись в дюйме от своей по-прежнему набухшей киски.

— Я должна была сказать тебе раньше, что ходила к врачу.

Он приближается на шаг, его пальцы прокладывают путь у меня между ног, и я начинаю гореть.

— Да, тебе следовало мне об этом сообщить.

— И что бы ты сделал? — спрашиваю я, затаив дыхание.

— То, что я собираюсь сделать прямо сейчас, — он поднимается пальцами вверх по моей киске и проводит костяшками пальцев по моему животу. Достигнув лифчика, он поддевает пальцами эластичную прозрачную ткань и тянет мою грудь вверх, насколько позволяют лямки, выпятив мои соски на его обозрение.

— И что это...?

— Что ты хочешь мне сказать, Спрайт? — он кладет руку мне на затылок, большим пальцем приподнимая мой подбородок, удерживая, чтобы я не смогла наклонить голову. Он зажимает мой сосок и наклоняется ко мне на столько близко, что я вижу его лицо почти размытым. Я пытаюсь отодвинуться, но с силой удерживает меня, не позволяя двинуть головой. Его дыхание напротив прерывистое и учащенное.

— Ты хочешь мне сказать, чтобы я предъявил на тебя права?

— Да, — шепчу я.

— Тогда скажи мне это. Не играй со мной в игры.