Прелюдия к убийству. Смерть в баре - [9]

Она замолчала и искоса посмотрела на эсквайра. Никто не проронил ни слова, только Идрис облизнула губы. Селия Росс, искренне улыбаясь, подождала минуту, а затем продолжила:

– Конечно, я не знала, что пьеса вами уже выбрана. Разумеется, знай я об этом, мне бы и в голову не пришло сюда приходить. Во всем виноват этот мужчина, – она по-дружески толкнула доктора Темплетта локтем. – Он затащил меня сюда силой. Мне следовало бы извиниться и сразу уйти, но я не могла удержаться и не сказать вам о своей находке. – Распахнув глаза еще шире, Селия посмотрела на пастора. – Возможно, если я оставлю ее мистеру Коупленду, комитет захочет посмотреть на нее перед принятием окончательного решения. Прошу вас не думать, что мой план – получить роль в этой постановке, или у меня еще какие-нибудь намерения. Просто это было бы прекрасно, и я счастлива это предложить.

– Очень любезно с вашей стороны, – произнес пастор.

– Это не любезность. Я очень эгоистична. Жду не дождусь, когда вы все вплотную займетесь постановкой предложенной мной пьесы, и втайне надеюсь, что отказа не будет. Очень трудно найти современные произведения, в которых нет ничего отвратительного, – продолжала миссис Росс. – Говорю совершенно искренне, но эта пьеса действительно прелестна.

– Но что это за произведение? – осведомился Генри, напрасно пытаясь вытянуть шею, чтобы прочитать название.

– «Витрины» Джейкоба Ханта.

– Господи! – воскликнула Дина. – Конечно! Как же мне это не пришло в голову? Это то, что нужно!

– Вы читали ее? – спросила миссис Росс, дружелюбно глядя на девушку.

– Я смотрела лондонскую постановку, – ответила та. – Вы абсолютно правы, это было бы великолепно. Но как же быть с авторским гонораром? Хант берет очень дорого за любительские постановки, а нам и вовсе может отказать.

– Я обдумала этот вопрос, – сказала миссис Росс. – Если вы примете решение в пользу моей пьесы, я возьму заботы о гонораре на себя, если не будет возражений.

В очередной раз наступившую тишину прервал пастор:

– Это очень благородно с вашей стороны.

– Нет, честно, нет! Мне очень хочется, чтобы вы ее поставили.

– Сколько там персонажей? – неожиданно поинтересовался эсквайр.

– Давайте посмотрим, я думаю, что шесть. – Селия раскрыла книгу и стала считать, красиво водя пальцами в воздухе.

– Пять, шесть – нет, кажется, там семь. Как я ошиблась!

– Ха! – усмехнулась мисс Кампанула.

– Но я уверена, вы сможете найти седьмого. Как насчет кого-нибудь из Мортона?

– А как насчет вас? – спросил доктор Темплетт.

– Нет-нет! – быстро ответила миссис Росс. – Я сюда не вписываюсь. Не надо!

– Это чертовски хорошая пьеса, – сказал Генри. – Я тоже видел лондонскую постановку. Ты думаешь, у нас может получиться?

– Нет причин для неудачи, – отозвалась Дина. – Мы доведем дело до конца. А три персонажа действительно отличные.

– Какие именно? – требовательно спросил эсквайр.

– Генерал, герцогиня и ее сестра, – ответила миссис Росс.

– Они не появляются до второго акта, но с этого момента они главные в постановке.

– Можно ли мне взглянуть? – попросил Джернигэм-старший.

Миссис Росс открыла книгу и передала ему.

– Читайте начало акта, а затем откройте страницу восемьдесят четыре.

– Могу я взять слово? – громко потребовала мисс Кампанула.

– Пожалуйста! – торопливо ответил пастор. – Призываю всех соблюдать порядок.

II

Идрис, ухватившись своей огромной рукой за край стола, стала говорить очень серьезно. Дама рассуждала о том, что ей неизвестно, как себя чувствовали другие, она же была смущена. Ей удивительно, что такие известные, авторитетные люди, как Дина, Генри и миссис Росс, сочли бедный Пен-Куко подходящим местом для постановки современной пьесы, получившей всеобщее одобрение.

Ей показалось, что эта интеллектуальная постановка может быть слишком заумной для бедной долины и Молодежного общества. Она обратилась ко всем собравшимся:

– Не кажется ли вам, что это слишком амбициозно и может стать большой ошибкой? Должна признаться, – тут мисс Кампанула рассмеялась, – мой план был намного проще. Я не предлагаю прыгать выше головы, и, по моему мнению, будет несправедливо выставлять себя дураками. Вот и все.

– Но, мисс Кампанула, – возразила Дина, – ошибочно полагать, что, поскольку актеры не очень опытны, они будут лучше смотреться в плохой пьесе, чем в хорошей.

– Мне жаль, что вы считаете «Простушку Сьюзан» плохой пьесой, – вставила мисс Прентис.

– Ну что ж, по-моему, она очень устарела и, боюсь, достаточно глупа, – продолжала Дина с явным упорством.

Элеонор и Идрис громко рассмеялись.

– Я согласен с ней, – быстро проговорил Генри.

– Допустим, мы все читали оба произведения, – предположил пастор.

– Я прочел «Витрины», – сказал доктор Темплетт. – Должен признаться, наилучшего выхода я не вижу.

– Мы в невыгодном положении, Элеонор, – заметила мисс Кампанула с явным неудовольствием, а мисс Прентис снова засмеялась. Удивительно, но эсквайр последовал ее примеру. Его смех был очень громким и сопровождался хрюканьем, как от удушья. Все обернулись, чтобы посмотреть на него. Слезы текли по его щекам, и он рассеянно вытирал их тыльной стороной ладони. Его плечи дрожали, брови были подняты в экстазе веселья, щеки стали багровыми. Он остановился на втором акте пьесы, предложенной миссис Росс.