Прелестница - [72]

Лорд Уортен отвечал ей спокойно, но ему в сердце закралась тревога. Монтфорд был на удивление вежлив с ним вчера, когда они встретились в гостинице. Мистер Крапс тоже выразил серьезное опасение, что затевается какая-то нечистая игра. Ему довелось услышать, как Монтфорд и Чарльз в разговоре несколько раз упоминали имя Мег.

— Не нравится мне этот лорд Монтфорд, да и все тут, — сказал мистер Крапе. — Совести у него нет, по глазам вижу. Два года у меня здесь ни за что не платит!

Не желая тревожить Каролину, Уортен спокойно сказал:

— Быть может, она просто гуляет. Вы же знаете, как она любит бродить по окрестностям.

Каролина покачала головой.

— Не думаю. Ее горничная говорит, что на ней было утреннее платье и легкие туфли. Вам знакома здешняя местность; она бы надела сапожки и платье поплотнее, чтобы не оцарапаться ежевикой. Но куда она могла деться?

— Не волнуйтесь, — сказал Уортен, — я ее найду. Но где же Чарльз? Я бы хотел поговорить с ним.

— Он в библиотеке.

Уортен хотел уже идти, когда Каролина сказала:

— С ним творится сегодня что-то странное, Ричард. Я не пойму, что такое, и хотя он выражал озабоченность отсутствием Мег, он при этом все время улыбался. — Каролина вдруг засмеялась. — Не слушайте меня! Я болтаю вздор. Но я обеспокоена. Мег всегда давала знать мне или прислуге, где она и когда вернется.

Уортен направился в библиотеку и остановился в дверях. Чарльз стоял у окна, глядя на холмы за лабиринтом. На нем был синий фрак, галстук аккуратно повязан, твердо стоял накрахмаленный воротничок. Его считали немного вспыльчивым, но честным, порядочным, надежным молодым человеком. Сейчас он чему-то улыбался.

Уортен внимательно к нему присмотрелся, Ему было известно, что Чарльз дружен с Монтфордом, и ему вдруг пришло в голову, что именно Чарльз мог сообщить барону о помолвке Мег. Но как бы там ни было, он не знал, как убедить Чарльза сообщить ему, куда скрылась Мег.

— Вы чем-то очень довольны, мистер Бернел, — сказал он небрежным тоном, входя в библиотеку.

Чарльз, не заметивший его появления, вздрогнул, и на лице его появилось какое-то испуганное выражение.

— Я… то есть… вы… вы можете меня поздравить. Я женюсь на Элизабет. Я думал сейчас об ожидающей меня радости. — Краска выступила у него на лице.

— Что за шутки! — рассмеялся Уортен. Он был теперь совершенно уверен, что Чарльз и Монтфорд были в заговоре. Он знал, что должен действовать осторожно, если хочет завоевать доверие молодого человека.

Вынув табакерку, он достал щепотку табаку и дружески улыбнулся.

— Если вы и правда женитесь на мисс Пристли, я очень сомневаюсь, что радость будет преобладать в вашем доме. Истерик и бурных вспышек будет предостаточно, но что до радости?.. Вы сами отлично знаете, что этого ваш брак вам не сулит!

Чарльз немедленно раскипятился. Он подступил к виконту, сжав кулаки.

— Вы не имеете права говорить так о моей невесте! Она превосходная молодая особа, хотя иногда слишком бойка. Но когда мы поженимся, я не сомневаюсь, что она будет отличной женой.

— Вздор! — Уортен слегка приподнял бровь, придав своему лицу скучающее выражение. — Но я отнюдь не имел намерения задеть вас или мисс Пристли. Я только выразил сомнение в ее способности сделать вас счастливым. Это мое личное мнение, и, если вы того желаете, я охотно возьму свои слова обратно.

Чарльз, который в душе придерживался того же мнения, беспомощным жестом поднял руки.

— Я уверен, что было бы бесполезно пытаться убедить вас в обратном, — сказал он.

Уортен сел в кресло напротив него.

— Я вижу, по выражению вашего лица, что вы согласны со мной, — сказал он. — Бог мой и как это вас угораздило попасться этой сорвиголове, мой мальчик?

Чего-чего, но честности Чарльзу было не занимать.

— Все произошло внезапно после этого несчастного случая. Мег полагает, что Лиззи притворялась больной, по крайней мере, какое-то время, чтобы потом объявить о нашей помолвке. Что остается делать в такой ситуации порядочному человеку? Я сам виноват! Я ухаживал за ней, сидел у ее ног, читал ей стихи. Я целовал ее несколько раз, однажды ее дядя застал нас и каштановой роще после довольно пылкого объятия. Господи, я думал, что он тут же кинется за своим ружьем и всадит мне пулю в лоб.

Уортен начинал испытывать нетерпение. Если Монтфорд убедил Мег бежать с ним, каждая минута отдаляла ее от него. Он хотел перебить Чарльза и спросить его напрямик, где Мег, но понимал, что следует выждать. Он посмеялся рассказу Чарльза о встрече с мистером Норбери.

— Но это же еще не конец вашей истории, — сказал он. — Прошу вас, расскажите мне, что было дальше. Что вам сказал Норбери? Он потребовал, чтобы вы женились на его племяннице?

— О Господи, нет! Он только назвал меня зеленым юнцом, который попадается на такие фокусы, и пошел своей дорогой. Лиззи сделала гримасу ему в спину и сказала, чтобы я не обращал внимания на ее несносного дядю. Но вы же знаете Элизабет! Получив от нее один поцелуй, только и думаешь, как бы украсть у нее другой!

Уортен расхохотался. Увидев, что Чарльз снова ощетинился, он махнул рукой.

— Я засмеялся только потому, что со мной в юности произошло нечто подобное. Только ее звали Дафна. — Лорд Уортен облокотился на ручку кресла и подпер себе рукой подбородок. — Девушка с таким именем не может не быть неотразимой! Мой бедный отец извелся тогда из-за нее. Она была во многих отношениях завидная невеста — как и Лиззи, — но бессердечная и неуправляемая, и упрямая как ослица.